Анна Голицына - Прекрасного создания тень. Сборник рассказов

– Мне ничего не понятно из того, что вы говорите про ламинат, – щебетала тем временем Наташа, выписывая различные фигуры роликовыми коньками. – У меня дома везде лежит дубовый лакированный паркет, потому я правда ничего не знаю про этот ваш ламинат.

И с этими словами она сделала ещё кружочек вокруг клумбы, чётко помня, что бёдра у неё слишком уж тяжёлые, задняя часть вислая, а потому лучше на роликах не попадаться на глаза интересующим её мужчинам именно этой стороной своего тела. Грудь же она всегда укладывала в лифчик пуш-ап, и потому никто не мог знать, что свою упругость она потеряла уже давно. Ну, а круглый животик скрывала воздушная туника, ниспадавшая на кокетливые бриджи. Одним словом, если ничего не знать об этих умело задрапированных недостатках, то Наташа была хороша, как фарфоровая куколка, украшающая собой витрину магазина – волосы густые, рыжие, личико бледное, какое и должно быть у куклы, огромные карие глаза в обрамлении этих, всегда подкрученных, чёрных ресниц, и всегда ей 25, и не больше, пусть и в паспорте совсем иная цифра.

Прогулку можно было заканчивать. Андрей, представившейся ей менеджером какой-то там торговой фирмы, вообще ничего из себя не представлял, был сер и уныл и без конца, что-то говорил на тему своих достижений, которые выражались в установке нового сливного бачка или укладке ламината в гостиной. Нет, не такими масштабами привыкла оперировать ещё недавно, каких-то десять лет назад, разведённая Наташа. Её мужчина, созданный её совсем не бурной, а взращенной мелодрамами, фантазией, покупать кольца с огромными брильянтами и дарить престижные машины ей, любимой.

А вот искать такого нужно везде, абсолютно везде – он может случайно зарегистрироваться в какой-нибудь популярной соцсети или заскочить в какую-нибудь частную галерею за достойным стен его жилья шедевром, может зайти в кофейню, где в этот момент Наташа будет сидеть за чашкой кофе и она тут же выдернет его из толпы своим цепким и одновременно восхитительно-беззаботным взглядом, а следом пригласит за свой столик с тем, чтобы разделил с ней трапезу. Может случиться всё, что угодно, и потому исключать ничего нельзя было. Ведь даже на кладбище можно встретить безутешного вдовца. Впрочем, кафе явно куда более приятное место.

«Я ведь одна», – скажет она, всё так же мысленно и в мечтах находясь в кафе. – «К чему мне целый столик?», «Вы так радушны», – восхитится её любезностью он. И, уже сидя рядом, галантно предложит ей бокал шампанского.

– Может, всё же хочешь мороженого?

Это вырвал её из мечтаний раздражающий слух голос Андрея.

– У меня же диета! – Капризно состроила она очередную умильную рожицу. – Потому я сейчас приеду домой, выпью мой китайский чай и больше ни-че-го. Ведь на часах у нас уже семь вечера, а я после шести не ем! Вас подвезти или сами доберётесь?

К счастью, менеджер, не смотря на случившееся падение, стоически отказался, тем более, что жил он в другой стороне города, куда приличные люди не ездят, даже для того, чтобы сократить путь. И потому, послав ему на прощание улыбку и воздушный поцелуй, Наташа упорхнула к своему джипу, и, уже сидя на водительском сидении, достала из сумочки зеркальце, чтобы рассмотреть повнимательнее своё милое кукольное личико. Ведь это какой-то очень нехороший признак, что этот менеджер вообще смеет за ней ухаживать. За кем!? За ней, за владелицей шестиэтажного дома, перешедшего к ней от родителей по наследству вместе с необходимостью управлять им.?!

С последним, то есть с управлением дома у Наташи всё как-то не складывалось, и потому поиски нового мужа для неё были особенно актуальны, в том плане, что были обусловлены необходимостью спихнуть на кого-то эту тяжкую ношу. И вот она, миниатюрная женщина всегда на высоких каблуках, с озабоченным видом, уже поднимается на пятый этаж своего дома, в котором она занимала четырёхкомнатную квартиру, и откуда с одной стороны открывался вид на больницу, а с другой на глухой колодец.

***

Однако же приближалась ночь. И снова бабочка сидела на подоконнике и пробовала свои только что обретённые крылья. Они были бесцветные, ведь бражник не столь привлекателен как его дневные собратья. Ночь, бархатная, тёплая летняя ночь накрыла город одеялом из звёзд, и бражник, посидев ещё немного на подоконнике, взмыл вверх, дождавшись очередного воздушного потока, и полетел вокруг мрачного дома. Ночная бабочка не могла улететь далеко. Дом крепко держал её.