Александр Кучаев - Реверс жизни, или Исповедь миллиардера

Нет, путь наверх заказан. И он так и останется здесь. И умрёт через некоторое время. Если не от холода, который рано или поздно снова начнёт одолевать его, то от голода. Вода только главный его ресурс поддержки. Да ещё воздух. И воля к жизни.

Передохнув немного, Гудимов встал и пустился в обратный путь по подземной пещере – вниз по течению реки. Нет, всё же правильней сказать – ручья, настолько к тому времени Мурлейка стала мелководной.

Слова Ефимыча о том, что по ту сторону Панина камня водный поток выходит из скальной породы на поверхность, не забылись.

Какова протяжённость пещеры под горным хребтом? Кажется, километров сорок. Или пятьдесят. Если напрямую. Однако подземная галерея, в которой он оказался, делает повороты, и довольно крутые, особенно на более пологих местах, в этом ему уже пришлось убедиться. Ну пусть шестьдесят или семьдесят километров наберётся. Неужели не одолеть это расстояние?! Добрые люди проходят и не такие пути. И он должен пройти. Что для морпеха значат какие-то семьдесят км, когда доводилось совершать и не такие маршброски – с полной боевой выкладкой.

Добравшись до уже знакомого «ложа», Гудимов прилёг отдохнуть. На некоторое время им овладел глубокий сон. А когда он пришёл в себя, то обнаружил, что уровень воды в Мурлейке снова поднялся и передвижение в подземелье опять стало невозможным.

Надо ждать. Вспомнилась история одного фронтового разведчика Великой Отечественной, двое или трое суток просидевшего в холодном болоте с целью добывания нужных сведений о фашистах. Разведчик всё выдержал и добыл их. Ценой потери здоровья.

Несладко тому разведчику пришлось, очень даже несладко. И он, Коля Гудимов, тоже потерпит на этой бровке – у него тоже хватит силы воли всё выдержать и дождаться своего звёздного часа.

И он дождался.

Сколько часов или суток миновало, как он расположился на постели из булыжников, ему было неизвестно – биологические часы ничего не говорили на этот счёт, – но только наступил момент, когда вода в очередной раз пошла на убыль.

Очнувшись как-то, он свесил руку с каменной лежанки и едва дотянулся до поверхности ручья. Это была та самая «отмашка», которую он так долго ждал. Гудимов напился из горстей и двинулся вниз по течению.

Идти большей частью приходилось прямо по руслу, ноги теряли чувствительность от холодной текучей субстанции, но всё же подчинялись его воле, а это было главное – пока есть воля, сохраняются и шансы на жизнь.

Порой восприятие действительности терялось, он переставал ощущать даже самого себя, исчезало всё, кроме понимания, что останавливаться нельзя, что только движение сейчас его верный и надёжный союзник.

Когда силы всё же иссякали, Гудимов устраивал себе лежбище в каком-нибудь уступе или садился на камень и так замирал, прислонившись к стене. Выйдя из состояния оцепенения, вставал и возобновлял свой замедленный «марш». Марш кроме прочего означает способ строго размеренной ходьбы в строю. А также – походное движение войск. Только он не войско и не часть его, а никому не нужное одинокое, раненое, забытое всеми существо.

Наступит ли конец подземному коридору, или он так и будет брести по нему всю оставшуюся жизнь? Хотя очень может быть, что скоро всё закончится. Ну сколько можно ещё протянуть без тепла и еды в этом тёмном царстве Плутона? Наверно, не так уж долго.

Вот если бы на его месте оказались монахи из Тибета, по крайней мере некоторые из них! Они месяцами не принимали пищу, он уже думал об этом. Без вреда для организма. И выживали. Их опыт помог и ему согреться, ожить и привести себя в движение. Просто по мере надобности сеансы с обретением тепла следует повторять.

Есть и другие удивительные люди – солнцееды. На земле их около восьми тысяч. От кого-то он слышал, что те вообще ничего не едят, а живут только за счёт энергии, потребляемой из солнечных лучей. Ну и за счёт элементов, содержащихся в воздухе: кислорода, азота, углерода. То есть тех первоначальных составляющих, на основе которых и строится весь организм. Только солнца здесь нет, и находить энергию надо из других источников, скорее всего только внутренних.

…Перед глазами опять потянулись «кадры» о далёком юге, длинные переходы по горам. Вспомнились жестокие схватки с душманами и нарастающий азарт боя. Свист пуль над головой и разрывы снарядов. И минное поле, на котором они тогда оказались. Они – это он сам, Коля Гудимов, и Дима Ратников, морпех из их взвода, неделю назад прибывший с пополнением.