Нежина Александровна - Ирина

Возвратившись из Турции, я продолжал уделять Ирине времени больше, чем делам. Сначала она пыталась маскировать наши отношения, но потом махнула на всё рукой и стала вовсю пользоваться выделенной для нее машиной и другими преимуществами своего положения.

– Я слышал, ты устроила скандал в ресторане? – мы сидели во внутреннем дворике отеля у подсвеченного пруда, любуясь разноцветными рыбками.

– Никто ничего не устраивал. Я с детьми иногда там обедаю, и вчера обратила внимание на пожилую пару. Он уговаривал ее зайти в ресторан, она неуверенно возражала, прижимая к груди скромный букетик. Мы заканчивали обедать, а они всё сидели в ожидании, за соседним столиком. На их попытки привлечь внимание официанта, тот даже ухом не повел.

– Стерпеть такое безобразие ты, конечно, не смогла?

– Не смогла… Я видела, как мужчина нервничает и как нежно она гладит его руку, успокаивая. Из доносившихся слов я поняла, что у них юбилей – золотая свадьба. Они уже собрались уходить, но я попросила задержаться и в кабинете директора высказала всё, что об этом думаю. Потребовала извиниться перед стариками и устроить им праздничный обед.

– И тебя послушались? – меня забавляло ее возмущение.

– Да, не успели мы съесть мороженое, а на их столе уже стояла ваза с фруктами, и официант разливал по бокалам шампанское. Директор, почтительно извиняясь, просил принять сделанный ими заказ в качестве подарка от заведения. Видел бы ты лица юбиляров!

В лукавом взгляде Ирины чувствовалась недосказанность.

– Ты чего-то не договариваешь…

– Счет из ресторана тебе не приходил? Я сказала директору, чтобы он послал его Панкрату.

– Не приходил. О твоем наезде мне рассказал очевидец…

– Ты на «короткой ноге» с официантами? – в ее вопросе слышалось недоумение.

– И с ними тоже, когда надо, но это был наш человек из городской администрации.

– Наверное, возмущался моим вмешательством?

– Восхищался и завидовал…

– А чему он завидовал?

Ирина явно напрашивалась на комплимент.

– Тому, что я буду иметь в номере через десять минут. И если б он увидел это, то понял бы – жизнь его проходит зря…

– Ну и что же ты сидишь? – Она поднялась и протянула мне руку. – Идем…

* * *

Внешне ничего не изменилось: доклады бригадиров, рейды по устрашению, контакты с нужными людьми.

Я по-прежнему отслеживал всё происходящее, но лишь отслеживал, не занимаясь вплотную. Несколько раз Макс пытался поговорить со мной о «Боне», о «Налиме», но я отмахивался: «Решай сам…».

Он слетал в Красноярск и, вернувшись, сообщил, что киллер с бригадой поддержки прибудет через десять дней и что Боня сейчас в городе.

Вечером у нас наметился поход в театр. Ирина все-таки уговорила меня, и я просто тащился от этой затеи – Панкрат лицезреет балет…

Зашел Макс.

– Палыч, я продублировал внешнюю охрану – двое моих людей подчиняются только Борисовне. Мы с Наташей собираемся завтра на природу. Я тебе не нужен?

– Обойдусь… Сегодня у меня серьезное культурное мероприятие.

– То-то я смотрю – ты при параде. Мероприятие не секретное?

– Мы идем на балет.

– Не понял… – озадаченно протянул он. – Это что – кодовое название?

– Ну да, кодовое, и кликуха ее – «Жизель». Слыхал про такую? Кстати, московская труппа.

– Ну, Палыч, я в отпаде! – он лыбился во весь рот.

– Ты отпадывай, но особо не болтай – не поймут. Свободен…

Макс на цырлах, как «балерун», проплыл по комнате и, сделав ручкой, исчез за дверью.

Я вызвал Аллу.

– В шесть часов должен подъехать Басмач. Он собирается что-то сообщить мне, накоротке. И еще, приедет Ирина. Скажи Налиму, что меня больше ни для кого нет.

– Хорошо, а ты знаешь, что Басмач скорешился с Боней?

– С чего ты взяла? Он правильный жулик.

– Слышала, как Макс говорил об этом по телефону.

– Макс еще здесь?

– Уехал.

– Ладно, разберемся.

Я задумался: «Басмач – ярый законник, и, если он контачит с Боней, значит, тот имеет на меня что-то серьезное».

От этих мыслей меня отвлекла Ирина: прическа, уложенная с аристократической строгостью, сделала ее загадочно-отстраненной, плечи и руки были полностью обнажены, а темно-сиреневое платье, облегая фигуру, почти касалось пола.

– На нас не будут показывать пальцем? Я видел в кино – так одевались до революции.

– Не будут, успокойся, – засмеялась она. – Это нормальное вечернее платье, в джинсах и кроссовках ходить в театр уже не модно.

– Ну, тебе виднее… Если что не так – отобьемся.