Элла Вюнше: (Не) вероятная любовь

Юдит предлагает подбросить меня домой в ее шикарном «мини». В то время как мы идем к ее машине, навстречу попадаются два парня лет двадцати-тридцати. Они останавливаются и свистят нам вслед.

– Эй, помочь вам разок прогулять ваш мотор? – кричит один.

Мы хохочем, как две восьмиклассницы, влезая в машину.

– Такие молодые и уже нуждаются в очках – им по крайней мере лет на десять меньше, нежели нам, – ухмыляюсь я.

– Только, пожалуйста, не делай из себя хуже, чем ты есть, Натали. Ты выглядишь максимум на тридцать. Наверно, тебе стоит просто начать встречаться с более молодым мужчиной, – отвечает Юдит.

– Этого только не хватало!

– Нет, честно, у тебя внешность, как у южной кинозвезды. Не понимаю, почему ты сама этого не замечаешь.

Пока Юдит собирается завести автомобиль, ей приходит СМС. После прочтения сообщения она улыбается и набирает быстрый ответ. Для этого ей, естественно, нужно больше времени. Юдит – просто не тот тип, чтоб выразить себя коротко.

– Это серьезно? – спрашиваю я.

– Кто знает, она глубоко вздыхает. – Ты не поверишь, как я возбуждена. Сегодня вечером мы впервые увидим друг друга вживую. Это для меня, как, ну… Представь, что ты стоишь у булочной и запала на шоколадные круассаны.

Я предчувствую, что это будет очередная долгая дискуссия, и предусмотрительно прерываю:

– Тебе не следует нервничать, ты классно выглядишь, ты умная… Чего тебе еще надо? Он однозначно тебя не достоин.

– Ты думаешь? – спрашивает она неуверенно.

– Конечно. Кстати, это шикарно выстроенное предложение стоит пятнадцать евро. Я принимаю также кредитки.

– Ты получишь все на нашей свадьбе.

Юдит высаживает меня около дома. Я ничего не ем, чтобы сохранить аппетит для начос. Затем быстро иду в душ, натягиваю леггинсы и яркую тунику, вдобавок к этому – красный шарф и мои любимые сапожки. Кроме этого чуть-чуть подкрашиваюсь – после развода я опять делаю это регулярно.

Я смотрю в зеркало с чувством удовлетворения. Даже если Юдит наверняка немного преувеличивает в отношении моей внешности – я нахожу, что на сорок уж точно не выгляжу.

– Привет, я Натали, и мне тридцать! – обращаюсь я к своему отражению.

Произнося это, я чувствую, как будто мне восемнадцать!

*

Купив билет, я подхожу к киоску в фойе в предчувствии приятного вечера. Конечно, мне известно, что в кино продают всегда лишь подогретые полуфабрикаты, но запах теплых кукурузных чипсов просто чересчур соблазнителен. Только я получаю в руки начос с сальса-соусом и поворачиваюсь, чтобы идти в зал, как натыкаюсь на следующего в очереди, стоящего чересчур близко. Лоточек с начос покачивается, и я вижу, как половина моих любимых чипсов опрокидывается на пол.

– Эй, поаккуратнее! – шиплю я.

Затем оглядываюсь назад. Вообще-то тип – красавчик, высотой наверно метр восемьдесят, со светло-каштановыми волосами. В мыльной опере он, несомненно, подошел бы для роли юного любовника, от которого все дамы без ума. Но для того, чтобы сохранять требуемую дистанцию к впереди стоящему в очереди, он, вероятно, слишком туп.

– Сама поаккуратнее, – отвечает он.

Как раз такой интеллектуальный ответ и можно ожидать от подобной лакированной обезьяны. Дальше можно не углубляться.

– Козел, – бормочу я, проходя мимо.

– Я это слышал, – отзывается сзади.

А мне без разницы, я все равно его больше не увижу. Такие типы интересуются в любом случае только своим мотоциклом и последней серией «Фаст энд Фуриос». Что еще раз подтверждает мнение, что хорошая внешность и приятный характер вместе не встречаются. Я с грустью думаю о своих начос и вхожу в маленький зал номер три, в котором будет демонстрироваться фильм.

Это вечер понедельника, и кинотеатр почти пуст. Кроме меня в зале сидит лишь один пожилой мужчина, его черная водолазка и серые длинные волосы выдают застарелого любителя артхауса. Ну, этот точно пришел не посмеяться на фильм Вуди Аллена. Без зазрения совести я разваливаюсь на креслах. На сиденье слева я бросаю свою куртку и на сиденье справа – сумку. Как раз когда я начинаю наслаждаться моими начос, кто-то спрашивает меня:

– Это ваша куртка?

– Чья-ж еще? – отвечаю я, взглянув на нарушителя спокойствия.

Тут меня передергивает – это тот парень, что стоял сзади. Он показывает свой билет.

– Это мое место.

Такая наглость достойна восхищения:

– Ну и в чем проблема? Весь зал свободен?

Он широко ухмыляется:

– O, я извиняюсь, но в этом фильме все места зарезервированы. Если я не буду сидеть именно на этом месте, меня могут выгнать из зала.