Александр Махнёв: Огоньки (сборник)

Помню, как мы с сыном летом 1963 года ездили в Бердск. Мы ещё тогда в Германии жили. Рыбалка. Пока мы костёрчик с братьями налаживали, ушицу готовились сварганить, сын на лодке, это на одной из заводей на реке Бердь было, пытался щучку поймать.

Первый раз спиннинг забрасывал, ну, метров на десять, пятнадцать, навыка-то нет. И нас всё пугал:

– Поймал, поймал! Тащу!

Мы посмеивались. А когда действительно на блесну щучка килограммовая села, мы не поверили, думали, шутит опять, а он кричит во всё горло:

– Держу, поймал!

Как её в лодку затащил, неизвестно. Подплывает к берегу, ножки и ручки трясутся от напряжения, в глазах азарт, блеск: «Я ещё поплыву, может, ещё поймаю щуку».

Такие моменты не забываются.

Частенько смотрю старые фотографии. Напоминают они о многом. Июль 1977 года. Отпуск. Снова рыбалка, теперь уже на Обском море. Лена, братья Михаил с женой, Иван Алексеевич. На острове необитаемом. Вот я переодет под Робинзона. А вот и уха, настоящая сибирская уха. Запах аж сейчас чую.

Я на свадьбе у племянника Алёши. Это тоже лето 1977 года. Молодёжь вокруг. Ну, я ещё ничего. Не старый еще. Красавец.

Честно говоря, последнее приятное удовольствие остаётся – это старые фотографии посмотреть. Конечно, общение с сыном и дочерью – главная радость. Но фотоальбомы – это… ностальгия, одним словом. Это возвращение туда, где уж никогда не будешь, нет такой машины, не придумали ещё.

Редеет семья наша, уходит старое поколение.

В августе 1968 года, получив отпуск, я поехал в Бердск. Ехал в хорошем настроении. Предстояла встреча с родными, беззаботный отдых. Перед поездкой я списался с братом Сергеем, он обещал мне отдых на природе и рыбалку на разлившейся, как море, Берди.

В понедельник, одиннадцатого августа утренним поездом я приехал в Бердск. Наш дом стоял метрах в ста от вокзала. Ещё издали я увидел на крылечке мать и жену брата Михаила Клаву. Навстречу мне из калитки выбежала племянница Наташа, ей тогда было восемь лет. Я рад встрече, улыбаюсь, обнимаю Наташку, а она шепчет: «Дядя Володя, дядя Серёжа вчера утонул». До меня эти слова дошли не сразу. Я остановился посреди улицы, поставил чемодан, переспросил Наташу и, поняв всю трагедию случившегося, побежал во двор к матери.

Да, произошло несчастье. Накануне, в воскресенье, Сергей на своей моторной лодке плавал по Берди, была большая волна, мотор заглох. Пытаясь его завести, Серёжа упал в воду и уже не смог выбраться. Находившийся в другой лодке его товарищ струсил и даже не пытался спасать Сергея, ушёл с места происшествия.

Три последующих дня вместе с родными и друзьями Сергея я занимался поисками, многократно бороздил реку вдоль и поперёк, всё было бесполезно. На третьи сутки труп Сергея всплыл в двухстах метрах от того места, где он затонул.

Потом похороны. Сергей работал на Бердском радиоузле мастером в деревообрабатывающем цехе, пользовался авторитетом в коллективе. Когда процессия проходила мимо завода, то все, кто в это время работал, вышли проститься с Сергеем.

Трагический случай оборвал жизнь полного сил, тридцатисемилетнего моего младшего брата. В нашей семье он был самый младший, последыш. На его долю досталось трудное военное и послевоенное детство и юность. Он отслужил в армии, окончил ПТУ, работал. Остались без отца двое малых сыновей, овдовела его жена.

А что может быть печальнее, больнее того, что старая мать похоронила своего младшего сына?

С Серёжей у меня была наиболее близкая и тёплая связь. Я его нянчил и до школы шефствовал над ним как старший брат. Наше босоногое детство прошло вместе.

Похоронив брата, я пожил с матерью две недели, стараясь как-то отвлечь её от горя, облегчить её душу.

Редеет семья наша, уходит старое поколение.

И ещё об одной встрече хочу рассказать. В сентябре 1974 года, получив отпуск, я полетел самолётом в Бердск, чтобы навестить и повидать сестру и братьев.

Отпускное время летело быстро. Ежедневные хождения в гости и приёмы гостей, встречи с родными и близкими, кое-какая работа по дому – всё это занимало меня с утра до вечера. Вместе с тем я старался больше внимания уделить матери. Ей шёл тогда восемьдесят пятый год, выглядела она в соответствии со своим возрастом и была бодра и подвижна. Как-то мы с ней пошли к Михаилу, моему младшему брату. У Миши свой дом, разные пристройки и баня. Отличная русская баня. К нашему приходу она была натоплена. На первый пар пошли я и мой племянник Саша. Вслед за нами захотелось попариться и мамке. Ей помогали внучки, и она в последний раз в своей жизни отвела душу. Она любила париться.