Виктор Сбитнев: Янки при дворе губернатора

– А-а-а! – Заголосила няня Груня и снова упала на земь. Но время на раздумья уже не оставалось, потому что неожиданно поднялся порывистый ветер и чубы пламени хищно лизнули соседние деревья. Альберту и его спутникам ещё повезло, что ветер дул не на них, а куда-то вбок, в сторону посёлка. Но идти с няней Груней на плечах Альберту было тяжело, и вскоре его сменил Николай. На огонь старались не смотреть, потому что он летел почти параллельным курсом и чувствовался каждой клеткой тела. Да и горит сосновый лес с большим разносом искр, а потому по ходу они уже пару раз миновали крохотные очажки низовых пока что пожаров. И вот когда уже до края леса осталась пара сотен метров, они увидели впереди полыхающую им навстречу опушку. Очевидно, её подожгла другая молния, одна из тех, что оглушила и ослепила их минутами десятью ранее. Николай, нёсший в это время няню Груню, не устоял и упал на колени, а у дёрнувшегося от неожиданности Альберта отлетела с пояса плохо пришитая пуговица, и он неожиданно оказался при спущенных штанах: и смех, и грех! Впрочем, именно он, в конце концов, и спас всех, используя недавний опыт бегства от огня. Они, по его настоянию, не стали углубляться от огня в лес, куда их, перепуганных встречным пожаром, инстинктивно потянуло, а рванули по диагонали. При этом огненный шквал приближался, но не так быстро, как если б они не стали менять курса. А потому другого края опушки они достигли чуть раньше, чем туда добрался огонь. Помогло и то, что опамятовавшаяся няня Груня уже продвигалась своими ногами. На опушке силы оставили их, и к сельским картофельникам они буквально отползали. Последняя молния ударила в поселковый ретранслятор, из которого при этом полетели снопы искр и зловещие вопли сигнализационной сирены. А опушка полыхала в нескольких десятках метров от них, обдавая всё окрест удушливыми дымами и невыносимым мертвящим жаром.

Возле задымлённого лесной гарью дома их встретил радостно повизгивающий Никита, который самостоятельно загнал всю разгуливавшую по опушке живность на двор. Няня Груня благодарно потрепала его по загривку и сопровождаемая жалобно мяукающей Кузиной отправилась на кухню с тем, чтобы наскоро собрать что-нибудь на стол. Трава неподалёку от дома тоже горела, видимо, подожжённая летучими искрами. Альберт с Николаем срубили возле дома несколько длинных веток рябины и спешно отправились гасить эти зловещие огоньки. Минут через десять няня Груня окрикнула их от калитки, они сбили последние языки робкого ещё огня, бросили на обугленную землю свои орудия и пошли к дому умываться.

– Давай-ка разденемся хотя бы по пояс, а то пропахли все как погорельцы. – Предложил Альберт. И они, сняв рубахи, стали плескаться над деревянной кадкой, довольно урча и охая.

– Ты смотри, Альберт, а ведь у тебя брови обгорели, – недовольно покачал головой Николай.

– А у тебя – усы, – заметил в ответ Альберт, – да и волосы тоже.

– Да, палило сильно, – согласился участковый. – Давно я так не влипал. До меня только сейчас дошло, что всё это, если бы не ты, могло кончиться для нас и гораздо хуже. А может, не дай Бог, для кого-то и кончилось. Надо сводку запросить…

– Да её, наверное, ещё и нет. Не успели сверстать, – успокоил Альберт. – Ты давай сначала перекуси малость, приди в себя. Пусть пожарные поработают с МЧСниками. А потом уж и сам пойдёшь на пепелище… И они сели к столу под окнами дома.

Няня Груня выставила сваренный поутру суп из боровиков со сметаною, холодец с хреном и малину с молоком и сахаром. Ко всему этому прилагались также хлеб-самопёк и крупно нарезанные помидоры весьма странного синеватого цвета.

– Сибирский сорт, – указала на помидоры Альбертова тётка. – Сестра прислала в прошлом году. Вы на цвет не смотрите, это ведь не цыплята какие-нибудь, а томаты! Альберт попробовал и не мог оторваться. Помидоры были слаще малины.

– В интернат что, вместе пойдём, или как? – Спросил Николай.

– Или как, – убеждённо ответил Альберт.

– Ты только не обижайся, Николай, – извинилась за такую племянникову убеждённость няня Груня. – Но Алик прав. Ты – здешний участковый, а потому, появись вы вместе, сразу появятся подозрения и догадки насчёт цели его визита. Ну, почему это журналист, например, не с лесничим там или председателем сельсовета пришёл, а с милиционером?

– Да я не обижаюсь, няня Груня, – примирительно отмахнулся Николай, – хотя, если подумать, то всё логично: учителя английского ихнего убили? Убили. Вот я и пришёл заодно с журналистом.