Анна Аксёнова - Жизнь в твёрдом переплёте

Внешне они были очень разные. Аккуратность и вкус Германа были прямо противоположны неряшливости Волкова. Хоть он владел большими деньгами, внешне напоминал бедного студента. В гостях, он отказывался от деликатесов и просил обычной человеческой пищи, вроде супов, картошки или макарон. Герман не раз пытался делать ему замечания по поводу внешнего вида. Но все разговоры превращались в детсадовские представления. «Странный человек, – много раз думал он.

Когда Волков вдоволь насмеялся, Герман спросил:

– Ты всё сделал?

– Да. Документы у тебя на столе, – лицо сделалось серьёзным.

Герман открыл папку и внимательно уставился в текущий текст. Перевернув очередную страницу и не поднимая глаз, спросил:

– Вопросов не будет?

– Нет, конечно.

Волков запустил бумажный самолётик.

– Нет ни одного человека, который не любил бы деньги. Даже самая принципиальная тварь, не откажется от бесплатного куска пирога.

Словесные аллегории Волкова были совсем не к месту, особенно, когда хотелось услышать чёткий ответ.

– Всё-таки взял? А я думал, побоится, – Герман довольно посмотрел на Волкова.

– Обижаешь, шеф. Я умею уговаривать,

– Ладно, с этим понятно. Надо идти. У меня сегодня ещё благотворительный вечер, опять жена, что-то затеяла?

– Так не иди! – Волков запустил второй самолётик.

– Я бы с радостью, но нет возможности отказаться.

– Знаешь, глядя на тебя я часто думаю: хорошо, что я не женился.

– Может быть оно и хорошо, – задумчиво сказал Герман. – А как же дети? Неужели не хочется оставить продолжение себя?

– А ты считаешь, что мне нужно размножаться? По-моему мои гены опасны для общества.

Герман чихнул.

– Мои наверно тоже.

– Правду сказал.

Ему нравилось это сочетания детскости, ума и таланта в одном человеке. «Может я в его глазах такой же чудак? Он не понимает меня, а я не понимаю его?»

Герман закрыл кабинет и, проходя мимо стола секретаря остановился.

– Лида, меня сегодня не будет. Все встречи на завтра.

– Хорошо, Герман Борисович.

Своей преданность и верностью, девушка, напоминала собаку. У Лиды был врожденный дар наёмного работника, большее ей не светит. Осталось только найти себе такого же наёмного работника и вместе считать слёзы семейного бюджета.

Германа спустился на стоянку и подошёл к машине. Водитель тихо посапывал под негромкие мелодии радио. Звук открывающейся двери его разбудил.

– Здравствуйте, Герман Борисович!

– Мы уже здоровались. К ресторану «Глория».

Водитель завёл двигатель.

Вечером, Герман находился на благотворительном вечере. Глядя на происходящее, он так и не мог понять: зачем и во имя чего устраивались эти мероприятия? Возле Председателя Правления одного из крупных банков заискивающе трепетали нарядно одетые бабочки. Герман посмотрел на эту ярмарку тщеславия, втиснулся в толпу и искал глазами супругу. «Вот она».

Благодаря умению быть в центре внимания, Наташа чувствовала себя как рыба в воде. Она легко могла бы стать объектом изучения тщеславной и нетерпеливой натуры, любила показной шик и была чувствительна к разговорам о своей внешности. По её мнению, деньги и только деньги, могли исправить все, решительно все недостатки.

Герман критически осмотрел супругу. «Да, ничего не скажешь. Хороша, как и двадцать лет назад. Было бы странно, если бы было иначе. Если посчитать все деньги, которые она тратит на себя, можно было бы построить детский хоспис».

Словно учуяв его взгляд, Наташа обернулась и махнула рукой.

– Герман, чего ты там стоишь? Подойди, пожалуйста. С тобой очень хотят познакомиться.

Герман уловил приторно-слащавую интонацию. «Началось».

– Познакомьтесь, это мой муж – Золотарёв Герман Борисович. У него свой строительный бизнес. Может быть, вы знаете…

Дальше он не слушал. Наташа щебетала.

Не слышал хвалебных слов о себе и даже не пытался быть вежливым. Он словно улетал куда-то от этих пустых, скучных и липких разговоров. Вздрогнул, когда почувствовал холодную руку супруги. Шёпот на ухо. – Давай отойдём…

– Ты всё думаешь о чём-то? У тебя всё хорошо?

Если бы не обстановка, он давно бы ей сказал по существу, что-то вроде: «Дорогая, голова нужна для того, чтобы думать. Вот я и использую её по назначению». Но вместо этого ответил:

– Дел много. Вот и думаю

– Забывай ты про свою работу! Отдохни, расслабься. Посмотри, как здесь здорово? – в Наташу как будто вселились добродетели всего мира.