Оксана Кириллова - Прямые солнечные лучи

– Я умею рисовать «стрелки», – сообщила Вера. – Не слишком густые, но элегантные…

– Ох, ничего себе. Давай. Никогда не видела тебя со «стрелками» – на ком тренировалась? – заинтересовалась Лана.

– Да в молодости… модно было. Красилась так иногда, – скромно отозвалась тетя.

– Я уж думала, маму красила.

– Мама твоя сама все умела – и даже больше, чем нужно… ладно, молчу. – Миша поймал предостерегающий взгляд жены и поспешил переменить тему:

– Сочувствую, Лан. Нет ничего хуже веселья из-под палки. Ты побыстрее возвращайся с этого… праздника жизни. Не нянчись там ни с кем – как устанешь, вызывай такси.

– Да, смотри, туда и обратно – только на такси, – подхватила Вера. – Не гуляй ночью, тем более, одна.

– Само собой, – пожала плечами Лана.

Приступив к раскрашиванию второго глаза племянницы, Вера промолчала и призналась:

– Даже не представляю, что тебе еще сказать. Сама взрослая и умная.

– В подобных случаях обычно рекомендуют не пить много, не знакомиться с подозрительными типами, не пробовать наркотики… – встрял Миша.

– Так и быть, в этот раз не буду. Хотя своими ограничениями вы обрекаете меня на невыносимую скуку, – в тон ему ответила Лана.

– Это не мы обрекаем, а Нина… о, в дверь звонят, вот и она, наверное. – Вера с недоумением воззрилась на часы. – Десять сорок – обещала же в одиннадцать прийти…

– Да ладно. Я уже собралась, может, быстрее отмучаюсь.

Тетя закончила красить Лане глаза, и та, снова заглянув в зеркало, обрадовалась:

– Так намного лучше, спасибо! Эх, все, побежала. До скорого… надеюсь.

– Давай, удачи, – почти хором отозвались домочадцы.

На пороге, действительно, стояла Нина.

– Ну что, готова? – Она окинула Лану (в черной кофте с небольшим вырезом и обтягивающих джинсах, с гладкой прической и красивым, но не слишком броским макияжем) то ли сочувственным, то ли насмешливым взглядом. Сама именинница была наряжена и мерцала, как новогодняя елка. Наверное, надо было сделать комплимент, но у Ланы как-то язык не повернулся. Она сказала просто:

– Привет… да, готова.

– Тогда пошли скорее. Не терпится покурить, – заявила Нина.

– В подъезде или на улице?

– На улице, конечно. В подъезде слишком опасно. – Нина огляделась по сторонам, словно тайный агент, – а ведь всего лишь скрывалась от родной матери, обещавшей не пустить ее в клуб, если она «снова закурит». Теперь, когда до вожделенного веселья рукой подать, так бездарно все испортить было бы просто невыносимо.

Лана перекинула через плечо маленькую сумочку, бросила последний взгляд в зеркало, вышла, заперла дверь и пообещала себе, что постарается получить хоть немного удовольствия. В конце концов, почему бы и нет. Надо когда-то пробовать новое…

Двор все еще находился в «разобранном» состоянии и местами был даже огорожен. Но Нина на удивление шустро обошла перекопанные участки на высоченных шпильках, а Лана, семеня следом в сапожках на крошечном каблучке, только дивилась, как это соседка умудрилась развить такую скорость.

– Я в интернете нашла специальный тренинг, как ходить на высоких каблуках. А то у меня вечно получалось как на ходулях. Зато теперь я вообще монстр, – тут же раскрыла загадку Нина и, остановившись прямо в арке, достала сигарету. – Уф, наконец-то можно.

– А где нас ждет такси? – спросила Лана.

– Какое еще такси, зачем? Ты же не против прогуляться? С моими девчонками встретимся у супермаркета.

– Супермаркет?..

– Ну, выпивку надо взять, не трезвыми же идти, да еще в такой день.

– Трезвыми? Боже упаси.

Лане хотелось рассмеяться, но почему-то не получалось: она ощущала неясную досаду и еще менее объяснимую тяжесть на душе. «Ла-адно тебе, все будет отлично, вот увидишь. Полюбуешься на сверстников, которые умеют отдыхать лучше, чем ты». – «Нет, это будет просто испорченная ночь, которой мне уже сейчас жаль. Можешь считать меня какой угодно занудой». – «Зануда». – «Я предупреждала». В голове Ланы (в чем она никому и никогда не призналась бы) всегда жил образ матери – легкий, почти невесомый – и периодически общался с ней. Разумеется, этот образ сгенерировало воображение Ланы, и она сама вполне допускала, что с ее покойной матерью он не имеет ничего общего – в конечном итоге, это был всего лишь невидимый друг, какого сочиняют себе дети, просто ее игра, наверное, немного затянулась. Но почему бы и нет. Лана все равно не могла знать наверняка, что сказала бы в том или ином случае мать, зато ее «душа», как бы с интересом следя за жизнью дочери, периодически вносила свои комментарии – как правило, уместные. Обычно «мать» призывала Лану расслабиться, не волноваться по пустякам, поступить как подсказывает сердце. Такие советы иногда необходимы любому – и неважно, кто тебе их дает: ты сам или придуманный образ.