Оксана Кириллова: Прямые солнечные лучи

О том, что самолет, в котором супруги летели на очередной курорт, разбился, бабушка Миланы узнает из вечернего выпуска новостей, сидя на диване с трехлетней внучкой на коленях. Слышит, издает тихий вскрик, хватается за сердце и откидывается на спинку дивана…

Спустя полчаса, тоже узнав страшную новость, Вера бросается звонить матери, но трубку не берут. Забеспокоившись, Вера мчится к ней и находит ее мертвой. Маленькая Милана сидит рядом на полу и играет в кубики.

– Я позабочусь о тебе, малышка, – будто в тумане, оглушенная произошедшим, произносит Вера – и, как всегда, сдерживает свое слово…

Они с мужем забирают девочку к себе и растят ее в атмосфере любви – пусть довольно сдержанной – и взаимопонимания. Вот и все, конец. Может, для сказки и не совсем хэппи-энд (все-таки слишком много народу погибло), а для жизни – вполне себе хэппи: круглой сироте Лане удалось устроиться наилучшим образом. Хотя, конечно, в редкие минуты – особенно в детстве – ей не хватало именно материнской ласки.

Вера с Мишей никогда не высказывалась о погибшей в дурном тоне, но как-то очень грамотно давали Лане понять, что покойная родительница – не пример для подражания. Лана и не подозревала, насколько Вера боялась, что у племянницы проявятся нежелательные гены, но, к счастью, этого не произошло. Лана была совершенно равнодушна к тряпкам и украшениям, почти не пользовалась косметикой, сдержанно вела себя с парнями, никогда не капризничала. Девушка не считала, что дядя с тетей ей что-то должны, рано усвоила понятие «взаимопомощь». Когда в семье были проблемы с деньгами, Лана нашла подработку в цветочном магазине неподалеку от дома. Ей тогда было всего шестнадцать. И в вуз она поступила бесплатно – занималась одна, без репетиторов, не спала ночами. Главное, чему научила ее жизнь – если чего-то хочешь, добейся этого сам.

Учеба на первом курсе модного языкового факультета, вместе с десятками богатеньких, мнивших себя крутыми девчонок, нисколько не изменила шкалу ценностей Ланы. В этой многоликой гламурной толпе она не только не потеряла себя, но даже умудрилась найти двух близких по духу людей – Диму и умницу Сашу, которая почти сразу стала ее лучшей подругой. В общем, снова повезло…

– Привет! – донеслось из коридора. – Вкусно пахнет… Надеюсь, Дима, ты останешься на ужин?

– К сожалению, нет, – пробормотал парень. – Мне надо… м-м…

– Его мама ждет. У нее свои кулинарные достижения, уж получше моих, – с улыбкой пришла на помощь Лана.

– Как жаль. Ну, надеюсь, хотя бы чаю с нами выпьешь на днях. – Вера переобулась.

– Да, конечно! – обрадовался Дима (обижать дядю и тетю Ланы, с которыми он давно и хорошо общался, ему не хотелось). – А сейчас, пожалуй, пойду.

Вера с Мишей прошли на кухню, Лана с Димой – в коридор. Он надел пальто, они спешно обнялись у двери.

– Некоторые блюда ты готовишь лучше мамы, – прошептал Дима, она засмеялась:

– Разве что некоторые…

– Но вот блинчики она, извини, делает вкуснее всех. Помнишь про ее приглашение в понедельник?

– Как забыть! Уже не терпится.

– Побегу.

– Давай…

– Люблю.

– И я тебя…

Дверь закрылась, и Миша крикнул из кухни:

– Я попробовал! Боже, какое мясо! Просто пища богов.

– Слава Богу, – улыбнулась Лана, и на душе у нее сразу стало совсем легко.

Просьба Нины зайти к ней совершенно вылетела у Ланы из головы. После ужина она помогла Вере с посудой, пересадила два кактуса (неделю уже собиралась), поболтала по телефону с Димой, почитала немного, пролистала конспекты к завтрашнему тесту в институте… Кончилось тем, что часов в десять вечера, решив выбросить внезапно катастрофически переполнившийся мусорный пакет, она столкнулась с соседкой случайно. Та снова посвящала себя курению, или предавалась ему – можно выразиться как угодно, главное, что она не просто дымила, а с упоением выполняла эту процедуру как некий обряд. Без сигарет Нина жизни не мыслила – кажется, даже смотрелась без них негармонично, как Чарли Чаплин без котелка или Боярский без шляпы.

– Ты здесь, здорово, – протянула Нина. – Я уж думала, забудешь.

– Да Боже упаси, – отреагировала Лана. – Ты хотела поговорить, я помню. По какому-то делу.

– Верно. Хочешь, давай прямо здесь обсудим. – Нина с упоением затянулась дымом, швырнула докуренную сигарету с лестницы и достала следующую. – Блин, так неохота было на улицу выходить, а теперь мать дым учует. Вот точно тебе говорю.