Юрий Огородников: Жизнь, поиски и метания Андрея Георгиевича Старогородского

– А вот спальня. Ну, как, достойна вас, красавица?

У Варвары отказывала голова от непрерывного давления на неё слов Абенда, не только слов, но и давящей интонации, лишающей собственного размышления… Она напряглась, но банкир тотчас почувствовал это.

– Расслабьтесь, милая. Отдыхайте… Абенд повернул Варвару к себе лицом.

– Я сделаю для вас всё, что вы только захотите. Вы не знаете себе цену. Она очень высока. И немногие мужчины могут оплатить её.

Всё это было так ново для неё. В её семье ничего подобного не говорили. Её мысли запутались и перепутались.

И вдруг Абенд погладил её по голове и провёл губами по её шее.

Банкир обнял Варвару. И тогда она, с трудом преодолевая оцепенелость, проснулась.

– Пустите! – ей казалось, что она крикнула, на самом деле прошептала.

Банкир сально улыбался, и это было противно. Варвара закричала изо всех сил: «А-а-а»!

Прибежал Яков. Банкир выпустил Варвару. Яков заметил, что банкир был уже без галстука, верхние пуговицы рубашки расстегнуты. Яков понял, что тут могло бы произойти.

– Ну что ты! Наша красавица нервничает из-за отца. Проводи её к машине.

Яков взял Варвару под руку, она опять съежилась.

– Обесчещена! Предала! – Билась мысль у Варвары.

– Простите меня, Варвара! – произнес Яков. – Банкир обманул меня, обещал вечер с гостями. Ради Бога, простите. Хотел обеспечить Вас полезными знакомыми на всякий случай.

И тут уже вздрогнул Яков: «А если они решатся убрать её отца! Что я натворил!» – И стало тошно.

С этого момента Яков окончательно возненавидел «хозяина». Он обдумывал, как ему легче выскользнуть из банды, постепенно, а то ведь и убьют. Абенд попросил его остаться.

Варвару отвёз домой шофёр банкира. Ей казалось, что шофёр знал, что с ней произошло у его хозяина и что она одна из многих, кого отправлял с водителем Абенд. Уже темнело.

Варвара боялась, что мать по лицу дочери заметит, что произошло с нею. Но матери было не до того. Она встретила дочь словами:

– Ты что так долго, я тут с ума схожу. Мобильник отца не отвечает. Милиция тоже теряется в догадках. Антон и Кондратий уже дома. Я чувствую, что произошло что-то плохое.

Ночь прошла без сна. Чуть задремали перед утром. А утром сотрудник милиции позвонил сам…

На rendes-vous вышел новый герой нашего века, избранник женщин, человек-убийца.

Убийство человека – заурядное событие начала нового тысячелетия, третьего нашей цивилизации. В XIX веке такое событие всколыхнуло бы всё общество, им бы заполнили страницы газет, романисты схватили бы перья – сюжет для небольшого романа, Ф. М. Достоевский превратил бы его в философию, в явление космического масштаба. «Если нет Бога, то всё дозволено…». Убийца – новый Наполеон. Прежний Наполеон велик и значителен тем, что уничтожил миллионы людей ради славы, ради утоления жажды тщеславия – тщеславия жителя маленького островка, выходца из мещанского сословия.

Сегодня Наполеон – явление мелкое, потому что обыденное, о нём не кричат экраны, ему не ставят памятников. Шёл в ресторан или к любовнице и мимоходом убил, просто, как выпил стакан воды. Выпил стакан воды, убил человека, съел котлету по-киевски, переспал с любовницей, составил бумагу в конторе – всё привычно, обыденно, просто.

Когда политики делают вид, что решают важные дела, банкиры торгуют деньгами, олигархи грабят народ, на улицах снуют люди и носятся с воем и вонью автомобили, тут же, среди этого, гремят выстрелы – одиночные, дуплетом и очередями…. Жизнь как жизнь. Новое тысячелетие открылось таким образом: выстрелами, отстрелом людей – врата своего времени.

Рядовое событие заставило меня описать его, потому что оно рядовое событие. Убийца – не ярко выраженный злодей, не урод, не бандит, а вполне благополучный, благообразный, образованный, приличный, уважаемый человек, из тех, за кого мечтают выйти замуж новорожденные невесты: богат, относится к новому привилегированному слою общества, человек-мечта. Из замов директора банка на Украине человек шагнул в президенты…. Мечтай, женщина!

За убийством не было никакой философии, ни малейшего размышления о смысле поступка. Убийство – простая практическая необходимость для достижения обыденной цели – устранить с дороги того, кто стоит на пути к деньгам, к обогащению. Только и всего.

Может быть, обыденность, простота убийства человека и есть состояние нашего века, чудовищное состояние, наш апокалипсис, конец всего, потому что это конец человека как человека. Физически он ещё существует, но его нет. Печальный Гоголь когда-то припечатал его словами «Мёртвые души», и они стали пророчеством.