Григорий Ароновский: Торговец воздухом

Бриджет улыбнулась Джеймсу и спросила:

– Ну как?

– Все хорошо, – спокойно ответил тот.

– Думаешь, стоит это делать?

– Об этом мы узнаем позже, – сказал Джеймс. Он добавил: – Слушай, у меня с лицом все нормально? Мне показалось, что девушка в гримерной наложила на меня слишком много пудры.

– Нет, – слегка усмехнувшись, ответила Бриджет и дополнила: – Но все морщины тебе запудрили.

– У меня их и не было, а сделали так, как будто я был ими покрыт.

– Ты же сам прекрасно понимаешь, Джеймс – придется терпеть. Долго терпеть. И какие-то там причуды телевизионщиков ничто, по сравнению с тем, через что тебе предстоит пройти.

– Я знаю, Бриджет. Я благодарен тебе.

Они немного молча постояли.

– Жаль, что Верна не смогла приехать сюда.

– Поверь, будет лучше, если она посмотрит по телевизору. Хотя для нее и так это будет настоящей пыткой.

– Я схожу за кофе, – сказала Бриджет. – Тебе принести? Еще есть время.

– Нет, спасибо. Мне нужно собраться с мыслями.

Бриджет удалилась, оставив Джеймса одного, но, как оказалось, у него совсем не было времени, чтобы привести свои мысли в порядок – он почувствовал прикосновение чьей-то руки к своему локтю. Обернувшись, Джеймс увидел человека, который смотрел на него, довольно растянув улыбку. Казалось, от зубов этого человека мог отражаться свет – настолько они были белоснежными и идеально ровными. Этим человеком оказался Брэндон Фейн – бессменный ведущий программы. Его волосы уже давно поседели, а спина постоянно находилась в чуть согнутом положении. Многие его поклонники, а их было немало, особенно женщины, то и дело обсуждали занимаемое им кресло ведущего на протяжении уже двадцати пяти лет, и все гадали, когда он уйдет на покой, надеясь, при этом, что этого никогда не произойдет. Брэндон Фейн обладал всеми навыками шоумена, и никто из молодого поколения не мог сказать точно, получил ли он их в процессе своей долгой карьеры на телевидении, или он уже был ими наделен с самого рождения.

Лучезарная улыбка Брэндона Фейна околдовывала каждого, с кем он общался, однако, на Джеймса она не могла повлиять столь магически, как на остальных.

– Готовы, мистер Бишоп? – спросил Брэндон.

– Уже давно, – ответил Джеймс, сохраняя внутреннее спокойствие и силу духа.

– Я хотел бы с вами быстро обсудить несколько деталей, пока еще есть время до эфира.

– До эфира? – резко спросил Джеймс, сморщив лоб. Впервые в его голосе прозвучало волнение.

– Ну да. Это прямой эфир. Ну, так вот, Джеймс, как я понял, вы психолог, специализирующийся на семейных отношениях. Вы занимаетесь только проблемами брака?

На долю секунды Джеймс побледнел, а сердце внутри забилось быстрее. Брэндон не заметил в нем перемен, так как в своих руках он держал листки, в которых пытался через свои очки правильно понять смысл написанного о Джеймсе Бишопе.

Джеймс понимал, что нужно немедленно взять себя в руки. Уверенность прежде всего.

«Соберись, идиот, – начал он наставлять самого себя. – Какая тебе разница, прямой это эфир или запись».

– Да… – проговорил Джеймс, но ему показалось, что он ошибся – ответ был произнесен неуверенно. Чуть откашлявшись, он добавил более четким голосом: – То есть, не только проблемы брака. Я могу решить большинство проблем, с которыми сталкиваются люди.

– Хм… – пробубнил Брэндон, но его «хм» не было похоже на издевательскую ухмылку. Вместо этого прозвучало что-то вроде ответа «так», словно пометка галочкой в перечне уточнений. Однако у Джеймса ослабла способность профессионально мыслить и анализировать происходящее. После этого «хм» на него нашло раздражение и злость.

«Чертов старик», – выругался Джеймс и сглотнул комок слюны.

– Вы разработали свою методику один, или у вас были коллеги, которые поддерживали и помогали вам?

– Один.

– Но я так понимаю, у вас есть кто-то в качестве рабочего персонала, кто помогает вам в ее осуществлении?

– Есть.

Брэндон Фейн еще немного пробежался глазами по листочкам, а потом поднял голову и взглянул на Джеймса – тот уже пришел в норму.

– Что ж, подробнее расскажете уже в эфире.

Брэндон улыбнулся и хлопнул Джеймса по плечу, после чего пошел в сторону одного из выходов, путь к которому пролегал рядом со зрительскими местами, где каждое уже было занято. Когда он приблизился к зрительской аудитории, раздались выкрики его страстных поклонниц, на что тот махнул ладонью, расплывшись в счастливой улыбке.