Василий РЕМ - Больной апрелем. Рожденный в СССР

– Спасибо, и вам того же, мальчики.

За ее столом сидели еще два парня и дама. Вторая дама была старше всех лет на двадцать и не вызвала у Жени особого интереса. Однако она очень хорошо сохранилась, видно было по ее лицу, что в молодости слыла красавицей. Два парня, сидящие за этим же столом, были недовольны тем, что ребята так демонстративно желают молодой их спутнице приятного аппетита. Они всегда что-то бурчали себе под нос. Бурчание этих парней, наоборот, подзадоривало друзей. Каждый раз, проходя мимо их столика, друзья останавливались и с особым выражением говорили дуэтом:

– Приятного аппетита!

Теперь уже не столько дамам, сколько сидящим за столом парням, чтобы позлить их. Молодых людей за этим столиком от этого пожелания просто передергивало, но дело до драки не дошло, ибо они не решились на это, а друзья стараются не начинать драку первыми, особенно при дамах.

Оказывается, эта девушка была уже из нового заезда. До этой встречи в столовой у Евгения была с ней еще одна мимолетная встреча, первого апреля, на лестнице. Он поднимался вверх, а она спускалась вниз, и они встретились. Поздоровавшись, перекинулись парой фраз. Он не помнит уже, что ей говорил, наверное, свои дежурные фразы и комплименты. А она, оказывается, уже тогда положила на него глаз. А вот эти последующие пожелания приятного аппетита были уже продолжением знакомства.

В субботу вечером были танцы. Женя пришел на них с товарищем. Оказалось, что из присутствующих мужчин один он умеет танцевать вальс, на него начался, как говорится, спрос. Женя, как истинный кавалер, не отказывал ни одной даме. Но, увидев в толпе ту девушку, которой все время желал приятного аппетита, пригласил ее на вальс. Она смутилась и стала говорить, что не умеет танцевать вальс. Женя настоял – обещая, что с ним она будет прекрасно танцевать. Они начали кружиться в вальсе, и ведомое им, поддерживаемое им, тогда еще сильными его руками, ее тело порхало, почти не касаясь пола. Под ладонями своих рук он чувствовал сквозь платье нежнейшую кожу ее талии и ее правой руки. По окончании танца Евгений поклонился, поцеловал ей руку и, поблагодарив за танец, отвел ее в то место, откуда и пригласил на танец. Весь этикет в танце был соблюден. Дальше все другие танцы он танцевал уже только с ней. Именно на этих танцах он пригласил ее на первое свидание. Ну а затем в кино, затем в поездки на экскурсии, и похоже, что у них начался роман. Отношения становились крепче с каждым днем. Проходя по аллее парка и взявшись за руки, они объяснились с ней. Нет – не в любви – это было значительно позже. Просто она рассказала ему о себе, а он ей – о себе. Оказывается, она была уже взрослой женщиной, у нее есть дочь. С мужем она развелась, поскольку он стал много выпивать, что она на дух не переносила. Но после развода он вдруг бросил пить и женился второй раз. После женитьбы эмигрировал в Австралию. Женя рассказал ей о себе, но эти рассказы не могли остановить их роман. Их роман как бы жил сам по себе, отдельно от всего того, что было до их встречи. Да и врач ему прописал именно это лечение – влюбиться. Поэтому он окунулся в омут этого романа с головой. Через неделю они уже не могли жить друг без друга и, иногда даже в ущерб процедурам, бродили по парку, ездили на экскурсии, в путешествия по горам в Приэльбрусье. Посетили Чегемские водопады. Съездили в Кисловодск на аллею роз. Розы еще не цвели, были лишь набухшие бутоны, но все равно это было чудесно. Сидя в автобусе и держась за руки, они были счастливы только потому, что он чувствовал ее руку, а она его. Они даже не целовались. В свободное время они с ней играли в настольный теннис. Он ее учил этой премудрости, получив хороший урок у мастера спорта. Вскоре она тоже стала прилично играть в настольный теннис.

Первая их совместная поездка, конечно, была именно в Кисловодск. Поехали они на электричке, приехав, бродили по местам, где был Лермонтов, смотрели на сидящего в пещере за решеткой Демона, пили водичку. Она уже была здесь раньше и с удовольствием рассказывала ему все, что знала. Он слушал ее рассказы с умилением. Ему был приятен даже ее голос, ее взгляд. Очень много они тогда с ней фотографировались, разговаривали, бродили по аллеям роз – там этих роз было столько сортов, что просто не сосчитать. Когда ездили к пещерам и знаменитому провалу, кормили белок прямо с рук. Они такие забавные, эти белки, и почти ручные. Он понимал, что она все больше и больше нравится ему. Но пока, кроме удержания ее руки в своей, больше у них ничего и не было. Он просто не мог этого себе позволить и соблюдал этикет. Наверное, он боялся ее обидеть или оскорбить лишними вольностями. Следующей была поездка на Приэльбрусье. Долго ехали они на автобусе между горами, вдоль реки, останавливаясь на временные привалы для фотографирования. Затем поднялись по канатной дороге на площадку. Девушка хотела сесть с ним рядом в кресло, чтобы быть к нему поближе. Но он этого не понял и усадил ее одну, и они поехали вверх на разных креслах. Там наверху было так красиво, так светло. Вот они прибыли на площадку, откуда было видно двугорбый Эльбрус. Туман рассеялся, и уже светило солнышко. Раздевшись до пояса, все загорали. Днем в горах жарко. Но вот пришло время перекусить, и он решил угостить ее шашлыком. Она же, оказывается, тоже очень хотела, чтобы он купил ей именно шашлык. Когда Женя предложил ей шашлык и лаваш, она так обрадовалась, что ее небольшая мечта сбылась, он как бы угадал ее желание.