Евгения Морозова: Варварино счастье. Том III. Из завтра – во вчера…

– Леюш, если бы ты знала, как я люблю тебя, я не представляю даже одного дня без тебя, а мне предстоит находиться далеко целых полгода… Я тоже буду страдать в разлуке. Лея подняла на любимого свои прекрасные черные, блестящие от слез, глаза и сквозь слезы сказала:

– Вот так я и запомню, как ласково ты меня называешь: Леюш! Так меня и дома называют, особенно когда хотят за что-нибудь похвалить. Но твой голос… Я буду всегда слышать его, я буду ждать тебя каждую минуту…

– Моя хорошая, мы же с тобой договорились, что когда я вернусь, я приду к твоим родителям просить твоей руки. И мы немедленно поженимся. Я и сам не могу больше ждать. Это будет последняя моя поездка. Дальше будут сопровождать грузы мои люди. А мне и на берегу будет достаточно дел.

Они стояли обнявшись под старой оливой, возраст которой никто не знал. По крайней мере, лет триста дерево стоит и еще отлично плодоносит. О! Эта пушистая олива многое слышала на своем веку… Здесь объяснялись её пра-прадедушки, и находили свое счастье в этом старинном доме, который был ровесником оливы. Его построил предок Леи – Авигдор, известный человек. Он же и оливу посадил. Для евреев это дерево означало символ счастья. Даже спустя несколько веков его имя передают из уст в уста, какие заслуги у него перед евреями.

Вот под ветвями этого дерева и происходило расставание… Солнце уже ушло за горизонт, был прекрасный тихий вечер. Хотя была осень, но дожди еще не посетили эти жаркие края. Поэтому вечер прощания был особенно романтичным. Запах цветов и цветущих деревьев распространялся на все поселение. Аллану нужно было уже быть дома, поскольку на рассвете их судно отправлялось в далекий путь. Но сил не было оторваться от любимой Леи. Какой нежный тропический цветок – его любимая Лея. И он ласково гладил девушку по кудрявым густым волосам, перебирал каждую прядку, каждый локон ему казался верхом совершенства.

Лея вдруг освободилась от крепких объятий Аллана и убежала вглубь садика. Через минуту она уже вернулась и держала в руке цветок. Это были мелкие соцветия нежно-голубого цвета на тонком стебельке.

– Аллан, это цветок полевой горчицы. Он цветет все лето, несмотря на жару и недостаток воды. Мужественный цветок. Вот посмотри, мы с ним похожи. Я также мужественно буду ожидать тебя из-за моря. Я даже постараюсь не плакать!

Однако, ее обещание не плакать было ею в ту же секунду и нарушено. Девушка горько расплакалась. Аллан успокаивал как мог свою любимую. Но …он также понимал, что долгие проводы – лишние слезы. Поэтому долгий поцелуй Аллана высушил слезы Леи, они шептали друг другу последние ласковые слова и обещания… Аллан, с трудом оторвавшись от плакавшей снова Леи, быстро побежал домой.

Всю картину прощания Лея целых полгода держала в памяти, вспоминая буквально каждую минутку их свидания. Вот они, эти долгие шесть месяцев прошли. Ей казались они годами, и даже несколькими жизнями. До чего же она соскучилась по Аллану… Конечно, каждый день поднималась на крышу и смотрела на море. Хотя понимала, что она этим пытается заглушить тоску по любимому. А вот с первого дня месяца ава (августа) это уже совершенно другое ожидание – реальное.

С самого раннего утра и до наступления темноты Лея не спускалась в дом. Мама даже на крышу принесла ей кувшин с водой, циновку и блюдо с фруктами. Должна же она заботиться о своей влюбленной дочке! Сама была молодой когда-то и понимала сейчас дочку как никто…

Солнце утопило свои лучи в теплых водах Средиземного моря, а Лея все ожидала появления на горизонте черной точки. Но… все напрасно. Девушка сидела на циновке, заплетала и расплетала свою густую длинную косу. Потом сцепила руки на груди и напряженно смотрела вдаль. Наступила ночь, самая настоящая ночь.

Только луна освещала морскую гладь. Были дни полной луны, она казалась такой огромной и яркой, что впечатление ночи исчезло. Только поднимающаяся над горизонтом полная луна создавала все более красочную блестящую дорожку на воде. Даже сам свет от луны, опускаясь на воду, создавал на небе сказочный туманный канал и только достигнув воды, проявлял свой блеск.

До полуночи Лея просидела на крыше. Море было наполнено загадочной и необычной красотой. Но без парусника, который так трепетно ожидала Лея, море ей казалось мертвым и пустынным. В глубоком разочаровании девушка спустилась домой. Прошла к себе в комнату, окно было еще открыто. Лея вздохнула, хотела было поплакать, но стыдно стало даже перед самой собой, ведь обещала не плакать, и цветок мужественный подарила ему. Нет! Плакать не будем!