Евгения Морозова: Варварино счастье. Том III. Из завтра – во вчера…

Вдруг дверь кабинета тихонько отворилась, к нему заглянула Аечка.

– Любимый, ты всю ночь не спишь. Уже совсем рассвело, надо тебе хоть часик поспать. Ты же говорил, что день будет ответственный. Ты хоть документы подготовил?

– Нет, не успел. Я, моя дорогая жена, вспоминал свою жизнь, в которой у меня была другая жена. Очень красивая! Но ты не ревнуй, я тебя люблю очень сильно, точно так же, как любил ее, свою Лею. Правда, вы не очень похожи внешне. Зато красивы как богини! Везет же мне на красивых женщин!

И он привлек к себе свою жену, посадил ее к себе на колени в кресло, и сказал:

– Вот ты, Аечка, веришь в то, что вчера мы с мамой вспоминали? Могло ли в действительности такое случиться?! Девять веков назад… Какие-то войны… Пещеры, итальянец, который стал моим братом, а пришел на нашу землю как враг…

Моя мудрая мама Яффа, с которой мы слышали друг друга на расстоянии… И она теперь тут, в этой жизни…

Андреа покачал головой и, волнуясь, произнес:-Послушай, Аечка, а ты вспомни, о чем мы говорили в первый вечер, когда я их увидел в твоем доме, в беседке, после двадцатилетней разлуки. Я слышал мамины слова на острове, а она каким – то образом услышала мои слова про Ахметова.

Его жена была поражена, это действительно так и было! Сомнений нет. Века разлуки не искоренили их большой любви, любви матери и сына… Нет слов!…

Аечке захотелось тесно прижаться к мужу, она обняла его, прильнула к его груди, и эти минуты единения их душ могли заменить тысячи ласковых слов… Молчание любящих сердец заменяло все слова…

Они не знали, сколько времени прошло с момента, когда к нему в кабинет заглянула Аечка. Но когда они встали из кресла, в кабинет уже заглянул первый лучик солнца. Жена всполошилась:

– Вот теперь и маме не дадим поспать. Дети, наверное, там давно проснулись и требуют присутствия мамы с молочком на первый завтрак!

И они побежали в детскую. Там уже никто и не думал спать. Дедушка с бабушкой разобрали детей из кроваток. Варвара носила на руках Артурчика, а Александр успокаивал Уленьку.

Андреа пошел собираться на работу, а все взрослые всю любовь и нежность проливали на двух крошек, которые уже с рождения чувствовали, в какие добрые руки они пришли.

Убегая из дома, Андреа не забыл поцеловать своих крошек, Аечку. Маму он обнял и сказал:

– Яффочка, как хорошо, что ты меня родила снова! Как бы я без тебя жил!

И вдруг добавил, повернувшись к отцу:

– А ведь похоже, что Хадас – это ты! Манеры те же, доброта опять же повторяется…

Обнял отца, они с сыном похлопали друг друга по спине и Андреа поехал в офис.

За завтраком Аечка и Александр пытались забросать вопросами Варвару. Но она была так взволнована вчерашними воспоминаниями, что сказала им только следующее:

– Это так необычно, я сама переживаю, в нормальном ли я состоянии! Как бы не угодить с этими воспоминаниями в больницу для нервнобольных…

Праздник был в разгаре. Дети веселились сами и доставляли радость взрослым. Тут были и танцы, и сюрпризы. Дети очень любили копировать какие-то смешные случаи. Когда, например, кто-то капризничал, а его уговаривали старшие. Даже так, не специальными мерами, шло доброе воспитание детей.

Хаим с Кохавой устроили смешное шоу, в котором показывали, как Максим, когда ему было уже пять лет, пытался все время не идти рядом с мамой, а вскарабкаться на ее спину и так красиво так угнездиться и свысока остальным детям строить мордочки, типа, идите, идите, а я вот еду… И Лея сама это помнит. Теперь-то, конечно, Максим уже не просится на ручки к маме. Но еще недавно… А дети так смешно все изображали. Вот Максим просится на ручки к маме и уже вскарабкался ей на спину и держится крепко за ее шею. А мама устала, решила отдохнуть, наклонилась, чтобы присесть на камешек и сделала вид, что совсем обессилела и нести сына уже не может. Он, как истинный мужчина, тут же решил помочь и маме и предложил, что теперь он ее понесет. И вот это был самый забавный момент, как мама карабкалась сыну на плечи. Вся семья умирала со смеху. Вначале Максим вроде как обиделся на брата и сестру, но потом и сам громко смеялся, он-то хорошо это помнил, хотя было ему в тот момент всего пять лет. Вот с того момента он и перестал висеть на маминой шее. Понял, что маме действительно тяжело носить такого большого мальчика своей спинке.

Послышались какие – то крики с улицы и во двор вбежал Ицхак, пожилой мужчина, который уже много лет работал вместе с Хадасом в магазине, а теперь так же помогал и Аллану. Он был в крайней степени возбуждения.