Константин Карягин - Песнь дьявола. звуки, разъедающие нас изнутри

– Спасибо… что вы все пришли. Мне сегодня что-то плохо, проповеди не будет, простите меня. Простите меня… за всё. Мария, будь добра, проводи меня до покоев, пожалуйста.

Информация о сорванной проповеди из-за напоминания об инциденте с Изушем, быстро разошлась по всему Еружалему. Злые языки говорили о том, что старик притворялся. Иные наоборот видели в реакции Иштена раскаяние. Но, почти все жители деревни сходились во мнении, что их нынешний священник уже не может нести службу по состоянию здоровья.

– Ему просто стыдно было смотреть в глаза честным людям, особенно когда я ему напомнил об этом! – говорил Михаэль из семьи Апоштале.

– Не доброе всё это… дурное знамение, я говорю вам! – пророчил старец, почти ровесник Иштена, по имени Иван из четы Теологушей. Этим днём Еружалем ещё долго не мог уснуть, обсуждая события, которые произошли в божьем храме.

Шло время, а Иштену с каждым днём становилось только хуже. Священник слабел, и уже не мог диктовать Марии свои мысли для трактата. Он лишь изредка приходил в сознание и шептал в полубреду: «Вот он ад, он рядом. Слишком порочный… слишком слаб. Он найдёт путь! Лишь бы не услышать его песнь!» Мария, глядя на мучения наставника, ходила сама не своя, и, как помешанная, дежурила у кровати Иштена, забыв о своих иных обязанностях. Церковь медленно, но верно превращалась в заброшенное место. Казалось, насколько увядал Иштен, настолько и разрушалась божья обитель. Храм, и сам священник ежедневно переносили тяжкие муки, которые не оставляли право и возможность на жизнь. Лишь только ночью, когда Иштен погружался в тревожный сон, а стены церкви окутывала ночная тьма, скрывая запустение, судьба дарила им, обоим передышку, тем самым настраивая на новые страдания с началом дня. Орган в мотив общего уныния молчал, теряя медь своих трубок.

В один из мучительных дней для Иштена к нему пришёл посетитель. Это был Изуш. Мария в это время ещё крепко спала, и парень, словно почувствовал момент, явился вольготной походкой в дряхлеющий храм. Изуш, без каких либо церемоний и приветствий, вошёл в покои пастора и сел на плетёное кресло возле кровати священника, где обычно сидела Мария. Парень уставился с лёгкой ухмылкой на Иштена. Старик же, в свою очередь, собрав остатки сил, хрипя, тихо изрёк:

– Что тебе нужно здесь? Убирайся из этого святого места, богохульник!

Изуш и не думал следовать гневному приказу Иштена, он лишь больше оскалился и сказал:

– Что-то это место мало стало похоже на святое, тебе не кажется, старик? Пока ты потихоньку подыхаешь, это место тоже приходит в запустение. Признаться честно, я этому очень рад, ведь самые худшие часы в моей жизни были походами каждое воскресение сюда, – Изуш притворно закатил глаза, а после его передёрнуло, будто бы он съел целиком лимон, – Здесь мне приходилось слушать бредни старого идиота, и как же прекрасно, что теперь вся эта чушь позади!

Иштен попытался дотянуться рукой до Изуша, но из-за нехватки сил у него это не вышло. Такие нелепые действия лишь рассмешили парня.

– Что, не можешь теперь меня бить палкой, мало сил? Не стоило тебе связываться со мной, святоша! У меня есть могущественный покровитель, который сильнее твоего Бога! Этот мир его. Скверно, наверное, тебе сейчас?

Священник, глядя в глаза Изуша, произнёс:

– Нет никого сильнее Бога. Нет ничего сильнее веры в Бога!

– Не очень в это верится, старик, – понизив тон, почти шёпотом произнёс незваный гость, – ведь твой «всемогущий» Бог тебе не может помочь справиться с твоей хворью, а мой хозяин может её на тебя наслать!

– Кто в тебя вселился, мальчик? – Иштен хрипел и кашлял, – кто твой хозяин?

Изуш улыбнулся, а затем сказал:

– Тебе все имена назвать, старый козел?

После этих слов, у Иштена по телу пробежал холодок, а грудь сковал необъяснимый, дикий страх. Изуш подошёл к полке с книгами и взял одну из них в руки. На чёрной обложке золотистыми буквами было изображено название: «Душа – миф человечества». Парень покрутил в руках книгу, после чего демонстрируя священнику трактат, произнёс:

– Божьи рабы и такое читают? Тебе не кажется, что это как-то противоречит божьим заветам? А если я ещё поищу, может быть, найду книгу под названием: «Бог – миф человечества? А? Стоит? Веришь сам-то в Бога? Достоин ли ты этой веры? – голос Изуша звучал странно и неестественно.

Пастор на слова Изуша лишь закашлял. Она рядом. Пустота и этот мальчик её раб. Не достоин, быть за Бога, не достоин. Слишком слаб. Что за странная мелодия?