Елена Чумакова - Обострение памяти. Рассказы

Тоня вглядывалась в родные лица, она хорошо помнила тот беззаботный майский день: сданы переводные экзамены, начинаются каникулы, у отца, имевшего большую врачебную практику в их городе, выдался редкий свободный день, и они всей семьёй отправились в кафе-мороженое Евграфова, лучшее в городе. Никто из них не подозревал, что их ждёт впереди, какая судьба уготована.

Меж тем события назревали тревожные, вскоре началась война. По бульвару вместо нарядных дам маршировали солдаты. Ушёл на фронт, да так и сгинул жених сестры. Закрылось кафе Евграфова, следом закрылась гимназия, в её стенах расположился военный госпиталь. В бывших классах стонали раненные, а в актовом зале, где ещё недавно вальсировала на выпускном старшая сестра Тонечки, оборудовали операционную. Их отец, оставив свою частную практику, работал теперь в этом госпитале, и лишь на несколько часов приходил домой измученный, усталый, чтобы поспать.

Потом в их жизнь вошло новое слово «революция». По улицам вместо солдат ходили рабочие, молодёжь с красными флагами. Знакомые спешно уезжали, опустели и один за другим закрылись магазины. Кухарку, прослужившую у них в семье много лет, рассчитали. В сознании девочки-подростка слово «революция» прочно ассоциировалось с голодом и холодом, заполнившими их жизнь.

На смену одной войне пришла другая, гражданская. Она была повсюду. В округе шныряли какие-то банды. Знакомые шёпотом пересказывали слухи один страшнее другого. На несколько дней волна погромов и грабежей накрыла и их город. Вся семья сидела за зашторенными окнами и в страхе прислушивалась к стрельбе на улице, к крикам на лестнице. Несколько человек ворвались в их квартиру. Тоню спасло то, что она потеряла сознание, бандиты сочли её мертвой. Последнее, что она слышала, были отчаянные крики сестры и мамы.

Очнулась она в госпитале. Знакомые окна, стены, сдвинутые в угол парты. Ещё недавно она сидела за одной из них на уроках. Она силилась понять, как сюда попала. К Тоне подошёл молодой врач, лицо его было ей знакомо. Она вспомнила, что видела его, когда он приходил к отцу. Фёдор Игнатьевич тоже узнал в этой девушке, которую полумёртвой нашли и принесли соседи, дочку своего учителя и друга. Он приложил все свои знания и силы, чтобы вернуть её к жизни. И Тонечка потихоньку пошла на поправку. Окрепнув, она не смогла вернуться в опустевшую квартиру, где всё напоминало о тех страшных событиях, и где её никто больше не ждал. Она осталась одна на всём белом свете.

За время своей болезни она очень сдружилась с Фёдором Игнатьевичем, привязалась к нему, как собачонка. Да и он привык заботиться о ней, и сам не заметил, как её присутствие стало для него необходимым. Так Тонечка и осталась при госпитале. Без дела не сидела, старалась быть полезной, помогала ухаживать за больными, стирать и скатывать бинты, выполняла поручения Фёдора Игнатьевича. Постоянная занятость, забота о других, помогали ей справиться с собственной бедой.

Кончилась Гражданская война, жизнь постепенно входила в новую колею. Когда Тонечке исполнилось восемнадцать, они с Фёдором расписались. Как врач он знал, что она никогда не сможет родить ему ребёнка, но она сама для него стала как бы его ребёнком. Он заботился о ней, как только мог. Его беспокоило, тепло ли она одета, что ест, что читает, о чём думает. Он настоял, чтобы она закончила курсы медсестёр, помог устроиться на работу в ту же больницу, где работал сам. А она привыкла его во всём слушаться и во всём на него надеяться.

Фёдор Игнатьевич стал главным врачом городской больницы, ему выделили шикарную по тем временам квартиру, отдельную, двухкомнатную. И всё в их жизни было бы прекрасно, если бы не эта их общая беда. С годами тоска по детям становилась всё сильнее. Они никогда не обсуждали эту болезненную для обоих тему, но муж и без слов прекрасно понимал, о чём жена плачет бессонными ночами у окна, а жена понимала, о чём украдкой вздыхает муж при виде чужих играющих во дворе детей.

Годы шли. Прошла и осела в воспоминаниях молодость, всё больше серебристых нитей замечала Антонина в шевелюре мужа, а потом и в своей собственной. И вновь в привычную жизнь ворвалась война, всё смешала, наполнила дни тревогой и страхами. Уходя на фронт, Фёдор Игнатьевич позаботился, чтобы жена осталась работать в больнице, вновь ставшей военным госпиталем. За её жизнь он боялся больше, чем за свою. Вернулся он в сорок третьем, после тяжёлого ранения. Война сильно изменила его, погасила огонёк в его глазах, состарила душу. И отныне опорой семьи стала Антонина, взявшая на себя заботы о муже-инвалиде.