Мария Лукоянова - Полторы женщины

– Тебе по-вез-ло, ты не такой как все…

И Надюшка подхватила:

– Ты работаешь в о-фи-сеее!!!

* * * * * * * * *

Спускать старый велосипед вниз по Лунной, а затем по Сапёрной было непросто. Он катился быстрее меня, и приходилось чуть ли не бежать рядом с ним, чтобы двухколёсный друг от меня не сбежал. Марина же изящно скатывалась с горки на своём новеньком «Штерне», и мои заржавевшие проблемы ей были нипочём. Я смог догнать благоверную только на аллейке проспекта 50 лет Октября, по которой мы покатили уже рядышком. Главное было не врезаться в людей, которым почему-то приспичило прогуляться днём в субботу, какая неслыханная дерзость. Более-менее приспособленная для велосипедов дорожка оборвалась на Стрелке, и потом пришлось тащить их на себе. Впрочем, Марина уже на мосту опять забралась на сиденье, я же предпочёл дрожать от страха и идти с левой стороны от велосипеда, как бы отгородившись им от ограждения. Я боюсь воды, высоты, огня, автомобилей, активных женщин и иголок в слойках – такое тоже случается в нашей стране, я читал. Мне всё время казалось, что если я покачу по мосту, то обязательно не справлюсь с управлением, врежусь в перила, вылечу за них, как белка-летяга, и угожу под проходящий внизу поезд. Поэтому я трусливо топтался рядом с транспортным средством и напевал про себя песенку про котёнка с улицы Лизюкова. В конце концов, уворачиваясь от автомобилей и переживающих старушек, мы докатили до площади Чернышевского, протёрли грязные руки гигиеническими салфетками и стали обедать купленной в «кишке» шаурмой. Я не помню, чтобы где-то мне было так же приятно кушать, как на открытом воздухе. Не мешает даже вечная саратовская пыль; мне всё время кажется, что мельчайшие порывы ветра – это хлеб, которым я заедаю мясо, настолько я люблю пикники. Лишь бы дома не сидеть.

Немножко отдохнув от продолжительного пребывания на велосипедах, мы заметили концентрацию гопников на лавочках вокруг и отправились на набережную. Большую часть пути по Волжской я шёл рядом со своим двухколёсным приятелем, а в это время Марина вовсю рассекала по верхнему ярусу. Когда я наконец добрался туда, жена была далеко-далеко, у речного вокзала. Я решил спуститься на ту часть набережной, где не ездят машины, чтобы спокойно покататься, когда услышал какой-то странный металлический лязг. Звуки раздавались с нижнего яруса, из-за деревьев. Взяв велосипед в одну руку, я спустился туда и увидел шесть металлических тренажёров, окрашенных в синий цвет. Они были расположены у каменной стенки рядом с разными турникетами. На одном из тренажёров, сделанном по типу велосипеда, гарцевала моя первая жена. Повторяя громким шёпотом «я – шедевр, я – шедевр», она усердно размахивала руками, приводя своё тело в движение. Со стороны это было похоже на третьесортный американский фильм, в котором толстушка-неудачница вдруг после 32 жировых лет просыпается ото сна и начинает заниматься своим внешним видом.

Увидев меня, Катрин запуталась в собственных конечностях и чуть не вывихнула себе суставы. Будь тренажёр привинчен слабее, она бы вполне могла познакомиться с асфальтом. Прикинув, что Марина вернётся не раньше, чем через минуту, я подошёл к своей первой любви.

– Что, решила привести себя в человеческий вид? Поздновато уже, а?

– Что за хамство с утра пораньше? Привет, Серёжка!

– Почему ты до сих пор не уехала из Саратова? Чего ты добиваешься?! – я был очень раздражён. Я попросту взбесился и подскочил к Катрин. Еле удержался, чтобы не дать щелбана в лоб. – Ну, что молчишь?!

Вдалеке прозвенел велосипедный звонок, я обернулся. Марина распугивала прохожих сигналом и продиралась сквозь толпу отдыхающих ко мне. Проехалась по чьему-то абстракционистскому рисунку на асфальте. Я запрыгнул на велосипед и ретировался с места непредвиденного свидания навстречу жене. Было бы здорово в этот момент поснимать меня сверху на кинокамеру и басом прокомментировать: «Сергей Игоревич мчался от своей старой любви навстречу новой». Девочки бы рыдали.

Поравнявшись с Мариной, я знаками показал ей следовать за мной, и мы за несколько секунд долетели до «Словакии». Здесь супруга заставила меня остановиться и объяснить причину спешки.

– Там… там… – я изображал нехватку воздуха от усиленной физической нагрузки, придумывая тем временем отговорку, – там собак целая куча! Бездомные, голодные. Зарычали на меня, я уехал. Чего связываться-то.

Марина до ужаса боялась собак, причём совершенно необоснованно – они на неё никогда не нападали. Впечатлённая моим рассказом, она сама увела меня подальше. Сославшись на поздний час, я вообще увёл её домой, только бы не встречаться с Катрин, которая могла оказаться где угодно на набережной.