Мария Фомальгаут: Шляпа что-то замышляпа

– Тяпа-Тяпа-Тяпа-Тяпа!

Здесь я… и они здесь, вон, раскинули над нами свои сети, кружатся… Врешь, не возьмешь… Небо вспыхивает красным, шарят по земле беспокойные лучи…

– Ю-у-у-ур! Наза-а-а-ад, ма-а-а-ть твою-у-у-у!

– Сейча-а-а-ас! Те-е-епа-Тяпа-Тяпа-Тяпа!

Здесь я… бегу к тебе – через мертвую пустыню, где вчера шумел лес…

Бегу… ты не знаешь, из какого далека я бежал к тебе, думал – не доберусь, а я бежал к тебе – через звезды, через миры, через галактики, на шерстке моей осела звездная пыль, когтями я царапал метеориты, разгонялся – быстрее света, когда огибал черные дыры.

Ты не знаешь, откуда я бежал к тебе, тебя туда бы не пустили. Я бежал к тебе из рая, где молочные реки и кисельные берега, я бежал к тебе из рая, где древо Познания и древо Жизни, я бежал – не через врата, там стоит ангел с мечом огненным, я бежал через дыру в ограде, оказывается, в ограде райского сада тоже есть дыры.

Я бежал – с солнечных лугов и из тенистых рощ, я бежал – из мира, где нет боли, печали, глада и страха, я бежал из райского сада, где отрет Господь всякую слезу с очей.

Они ищут меня – я знаю, они зовут меня, вот как сейчас ты зовешь меня, как тебя самого зовут большие люди из подземных нор… знал бы ты, какой это сильный зов…

– Тяпа-Тяпа-Тяпа-Тяпа!

Красные лучи скользят по пустыне…

Бегу к тебе…

– Тяпа-Тяпа-Тяпа-Тяпа!

Вот так же ты кричал тогда… первый раз, я еще укусил тебя в лодыжку, а нечего было в меня палкой тыкать, ты еще кричал, а-аа, он меня тяпнул, он Тяпа… Сколько вас там было, мал-мала-меньше, какой черт вас вообще сюда принес, черта с два отдохнешь спокойно… Нате вам, то Полкан все на помоечку на мою покушается, теперь этих чертенят черт принес…

– Юр, ты не трожь его, а то еще бешеный…

– Да ну на хрен бешеный, он жрать хочет… Ты сиди, я щас…

– Тяпа-Тяпа-Тяпа-Тяпа!

Вот так ты и кричал, когда снова туда пришел, на помоечку, я от тебя за ящики подальше забился, да какое там… чуял же, что у тебя в руках, что ты там притащил, дух такой дивный, как от «Пятерочки», только у «Пятерочки» дядька с помелом стоит, а тут на тебе…

– На-на-на… а-ай, ч-черт…

– Чего, Юр?

– Он мне чуть руку не оттяпал, ка-ак кинется! Жрать хочет… На-на-на… Служи!

Вот это тоже было, когда тряс у меня перед носом вот этим, дивно пахнущим, и близко, и не возьмешь, и тянешься, и скачешь на задних лапах, а ты еще смеешься, служи, служи… Над тобой бы так поглумились… хотя бывает и похуже, вот так вот позовут, и тоже в руках у них что-нибудь дивное, манящее, и пойдешь к ним, и ножичком тебя по горлу… Альбу так резанули, видел я…

Так что этот еще ничего, хоть ножом по горлу не полоснет, чувствую…

– Тяпа-Тяпа-Тяпа-Тяпа!

Бегу, бегу… через пустыню, по растресканной земле, красные лучи шарят по пустоши, ближе, ближе…

Объект в зоне действия…

Сфокусируйте прицел.

– Ю-юр, м-мать твою-ю-ю!

– Сейча-а-ас! Тяпа-Тяпа-Тяпа-Тяпа!

Тяпа…

Тогда я тоже сказал, что меня зовут Тяпа… там, на допросе…

– Полных лет сколько?

Встряхиваю головой, а кто ж его знает…

– Зубы ему посмотрите…

Они смотрят мои зубы, кто-то нехотя заключает:

– Ну… года три, не больше.

По соседним комнатам допрашивают еще кого-то, узнаю кошчонку из соседнего двора, какую-то пичужку, глазам не верю, а вон за столом сидит длиннющая сосна, пахучими ветками подписывает какие-то бумаги.

– Вы говорите… всю вашу семью… под корень?

– Да что семью, весь наш народ… тысячи, миллионы… – шелестит сосна.

– Где жил ваш народ?

– На территории Сибири. Вы не представляете… века, века… Со времен палеолита там жили, когда этих… и на свете не было. И нате вам, за одну неделю…

Это сосна.

– Так вы говорите… на вас идет охота?

– Да… они приходят, чтобы нас убивать…

– С какой целью они это делают?

– Не знаю. Мне так кажется… для удовольствия.

Это какая-то пичужка.

– М-м-м… родители ваши живы?

– Отец не знаю…

Это я говорю.

– А мать?

– Мать с братьями какие-то отморозки расстреляли…

Эти вздрагивают. Многозначительно переглядываются.

– Ну что… уровень девяносто восемь процентов, куда уж больше…

– Приступать?

– Ну. Этому втолкуйте, что к чему.

– М-м-м… думаете, поймет?

– А вы так втолкуйте, чтобы понял.

– Мы… – поворачивается ко мне, – мы представляем организацию по защите ваших прав…

Они…

Кто они…

Не знаю.

Когда я увидел их первый раз…

Не помню.

То есть, что значит, не помню… вот тогда и увидел, когда в спину дышала смерть, смерть была единая в трех лицах, с палками, я знал, что эти палки стреляют, я уже видел, как это, наставят на кого-нибудь такую палку, и потечет кровь, и кто-нибудь падает с визгом, трясет пробитой головой…