Елена Федорова: Башмачник по имени Время (сборник)

– Один, – улыбнулся Евгений. – Пока один. Искал свою Аленушку, но… Наверное, не там искал, – он посмотрел на Настю. Щеки ее вспыхнули.

– Евгендий, я тебя не узнаю. Ты всегда был молодцом, а теперь… У тебя все в порядке? Может ты ориентацию сменил? Нет? Тогда в чем дело? Вокруг сто-о-о-лько красавиц. Еде твои глаза? – спросил Вадим.

– В сердце, – ответил Евгений, посмотрев на Настю. Она отвела взгляд, низко опустила голову, чтобы он не видел ее дрожащих губ и блеснувших в уголках глаз слезинок.

– Зачем, зачем, зачем он мне все это говорит? – подумала она. – Зачем он меня мучает? Да, я была очарована Вадимом. Я ничего тогда не понимала. Не желала внимать разуму. Находилась в сладком дурмане дремотного забытья, которое завершилось прозрением. А с ним пришло и разочарование… Если бы я знала, что он существует не только в моих снах, я бы бросилась его искать. Искала бы по всему свету. Но я же думала, что его нет, что он – мой сон и только…

– Ты здесь надолго? – поинтересовался Вадим.

– Утром улетаю в Москву, – ответил Евгений, поправляя свою шляпу. – Отдых закончен. Труба зовет.

– Слушай, возьми Настену с собой, – предложил Вадим. – Она тут в Кисловодске совсем заскучала. Процедуры не принимает. На танцы не ходит. Ничего не ест, только воду пьет.

– Боюсь, ничего не получится, билеты на все ближайшие рейсы раскуплены, – сказал Евгений.

– Друг мой, – широко улыбнулся Вадим, – ты, наверное, забыл, с кем имеешь дело. Моя фамилия Привалов! У меня Приваловские миллионы очарования, способные передвигать горы! Поэтому достать билет для меня – пара пустяков.

– Вадим, а ты не боишься доверить мне самое дорогое свое сокровище? – поинтересовался Евгений.

– Тебе, нет. Я в тебе уверен на все сто, – ответил Вадим, похлопав его по плечу. – Даже на все двести.

Уверенная самоуверенность Вадима ударилась в грудь Насти черной птицей. Она ойкнула и, потеряв равновесие, повалилась на траву. Голоса, звуки, вспышки света и провалы тьмы замелькали перед внутренним взором кадрами кинопленки. Из множества образов выплыло белоснежное лицо луны. Такое белоснежное, что стало больно глазам.

– Просыпайся. Просыпайся. Просыпайся…

Настя открыла глаза. Увидела бледное лицо Вадима с округлившимися от удивления глазами.

– Ты что, умирать собралась?

– Нет, – попыталась улыбнуться она. Не получилось.

– А что это ты вдруг завалилась? – нахмурился Вадим.

– Наверное, от волнения, – прошептала она.

– А-а-а, – протянул он, помогая ей подняться. – Идти сама сможешь?

– Смогу, – осмотрелась. – А где твой знакомый?

– Евгендий? – кивнула. – За водой побежал.

– Подождем?

– Да ну его, – отмахнулся Вадим. – Я ему сейчас крикну, что мы ушли. Догонит, если захочет.

Повернулся к вершине, закричал, подставив к губам руки:

– Наумов, мы ушли! Наш номер сто первый, заходи в гости…

Евгений не пришел. Он прислал букетик ромашек и большое красное яблоко.

– Эстет, – фыркнул Вадим. – Ладно, пойду переговорю с ним насчет завтрашнего полета. А ты лежи и ни о чем не думай. Все будет в полном порядке.

Укрыл ее одеялом, поцеловал в губы. Вышел, плотно прикрыв дверь. Настя улыбнулась, встала с постели. Взяла в руки яблоко, поднесла к губам, но кусать не стала. Так и замерла у распахнутого окна. Напротив стоял Евгений в своей широкополой шляпе и тоже прижимал к губам красное яблоко. Яблочный поцелуй. Яблочное касание губ. Объединяющее разъединение и мысль молоточками:

– Завтра. Завтра. Завтра…

В том, что Вадим достанет билеты, Настя не сомневалась. Поэтому, когда он распахнул дверь и радостно воскликнул:

– Твой всемогущий миллионер Привалов свое слово сдержал. Завтра полетишь в Москву.

Она лишь снисходительно улыбнулась и прошептала:

– Благодарю вас, ваша милость.

– Не сердишься? – поинтересовался Вадим.

– Нет, – ответила вполне искренне.

– Ну, я тогда пойду потанцую.

Иди.

– Я буду поздно. Не жди.

– Не буду.

Вадим послал Насте воздушный поцелуй и вышел.

– Вот и все, – сказала она, глядя на закрытую дверь. – Пять лет, как миг, как звук, смешавшийся со множеством других, пугающих своей ненужностью. Жалею ли о прожитых годах? Нет. Ни о чем сегодня не жалею. Зачем? Что изменить смогу в былом? Ни мига. А в будущем? О будущем я ничего не знаю. Но… в реку бурную без страха я шагаю. С надеждой, верой и… любовью.

Вадим пришел на рассвете. Счастливый. От него пахло кухней и дешевыми духами, которыми щедро поливала себя официантка Олеся. Настя сделала вид, что крепко спит. Хотя не смыкала глаз всю ночь. Ее терзало странное предчувствие, которое к Вадиму не имело никакого отношения. К его измене она была готова. Его многочисленные увлечениям, заканчивающиеся неизменными клятвами вечной любви и преданности ей Насте – единственной женщине, которая его понимает, наскучили ей. Сегодня она думала о другом человеке. О Евгении. И эти новые мысли не давали ей покоя. Терзали ее разум и сердце.