Нина Еперина: Москвичка в кавычках

Как интересно устроена человеческая жизнь…. Вроде бы она у тебя одна, и живешь ты ее себе, не задумываясь, а годы все капают и капают в большую эту копилку жизни. Не успеешь оглянуться, как вдруг оказывается, что она уже наполовину заполнена. Тело твое вдруг начинает стареть, радуя по утрам морщинками не в тех местах и болячками в коленях. Правда, душа все еще что-то поет, но чаще фальцетом, наверное, ей обидно за быстроту бытия. И если бы кто-то в восемнадцать-двадцать лет предсказал, что тебя ждет к пятидесяти, ты бы расхохоталась шутнику прямо в лицо или послала куда подальше.

А в пятьдесят оказалось, что вся твоя удивительная жизнь, которая так тебя захватывала, состоит из разных запчастей удивительного механизма, которые друг другу даже не подходят! Такой совсем кривой кубик Рубика или паровоз с разноцветными вагонами, половина из которых плацкартные и купе, часть грузовые вагоны, а часть вообще цистерны…

И тронулся этот паровозик с места в карьер и вона куда тебя завез! И каждый вагон этого паровоза, сам по себе такой большой и густозаселенный, что на несколько жизней хватит, залит хрен знает чем! И что этот дикий локомотивчик и есть самая лучшая часть тобою прожитого, потому что ты в ней была молодая и… красивая…

Ну, а что ты, глупая как пробка, так к маме не ходи, раз такого наворотила!

Как стала вспоминать, у меня в груди все заволновалось и началось там такое кипение и даже бурление, что так и захотелось вам всю эту удивительную историю рассказать, так и захотелось! Чтобы и у вас дух перехватило. Так интересно, что даже под желудком щекочет, как от слова «смерть»…

Это же надо такого накуролесить?! Сама удивляюсь, как это у меня так получилось?

Началась эта история, которая и есть моя странная жизнь, так давно, что иногда мне кажется, что так долго не живут, а ношу такую таскают только для того, чтобы заработать паховую или еще какую-нибудь грыжу.

В самом конце октября мы сняли дом. Уже тогда, в 1981 году, в нем было газовое отопление. В тот год конец осени больше смахивал на начало января. Кругом дуло холодным ветром, вместо снега сыпало листьями, а с неба мелко сеяло из самого мелкого сита, не поймешь чем. А в доме было тепло. И нега. Она нападала тут же, тянула на бочок, нежиться в благодатном тепле, на диване, задумываясь о душе… Например, почему душа не стареет? Я старею, а душе хоть бы хны? Может, и правда тело наше смертно, а душа бессмертна…? Может, и правда она рассчитана на много жизней, говорят на 70, и моя теперешняя только одна капля на общем фоне?

Или вот – зачем человеку проблемы? Почему мы никак не можем без них существовать? Почему мы их себе на голову вешаем, а потом кричим: караул – стресс заел! И глубоко убеждены в том, что сами мы, при этом, ни в чем не виноваты. Что стресс этот кто-то нам на голову водрузил или он на нас из-за угла по ошибке напал.

А на самом деле это все мы сами в себе выпестовали. Эту закрепощенность. Это рабство души и несвободу мыслей. На самом деле все состоит из нашего глубокого убеждения, в котором мы сами себе боимся признаться, что жизнь наша полосатая, то белое, то черное, и непременно должна быть с обязательным присутствием стрессов и неприятностей.

Почему они в нас гнездятся? Да потому, что мы сами их на себя накликаем.