В зале заметно повеселело. За колышущимися телами танцующих не видно было музыкантов. Столики, без опасения ошибиться, можно было поменять местами – настолько одинаково они были сервированы. Те же напитки, салаты, посуда: тарелки, селедочницы. Многие из них теперь пустовали.
– Начался съем, – сказал просто Макс. Фигура его повторялась в темном зеркале стеклянных дверей, в которые вливались новые и новые порции гостей. – Надо действовать, а то будет поздно.
– Еще успеем, – ответил парень в джинсовом костюме. Его лицо говорило об отсутствии интереса к происходящему.
– Ты что, Серега. Самый раз. Пойдем, по одной пропустим и пригласим кого-нибудь. А то всех баб разберут.
– Не-е. Нужно сначала посмотреть.
– Ты что? В зоопарк пришел? Бери любую, потом разберешься. За тем столом ничего вроде телки. Идешь? Как знаешь.
Как только Макс удалился, Сергей оглядел мертвую половину зала с пустующими столами и стульями. Он чувствовал горячий прилив к лицу – ушам, щекам. Руки стали непослушными, движения порывистыми: то плавными, то резкими. Он начинал пьянеть. И осознавал это.
– «Не следует больше курить», предупредил он себя.
Взгляд остановился на рюмке, полной до краев. Зацепив вилкой с плоской, как блин, тарелки что-то рыбное, осушил рюмку одним глотком. Жевал медленно, полуобернувшись к залу, будто ища кого-то взглядом. Но, видимо, не найдя, встал. И тут же сел.
Когда стало лучше, перед ним всплыли три женских лица. Расширив их проекцию в затуманенном мозгу, он различил черты их обладательниц. Одна, искусно загримированная и в неверном свете ресторана удачно отражавшаяся, была красавицей восточного типа. Впечатление усиливалось копной черных волос, падавших с ее головы. Но тело ее было облачено не по-восточному дерзко: белая мини-юбка и черные колготки покрывали ее идеальной формы бедра и ноги. «Шикарная», отметил про себя Сергей. Вторая, в сиреневом платье, была симпатична, мила и непостоянна, как ребенок: то тиха, то порывиста. Третья, почти дурна, но высокая, с длинными ногами в джинсах, с восхитительными крепкими зубами, которые обнажала, заразительно хохоча.
Откуда они взялись? Да, конечно, они вернулись к своему столику из зала. К столику, пожалуй, единственному отличавшемуся от других. Во главе его в вазе стоял букет. Роскошный букет, большей частью из роз.
Они выделялись среди очагов веселья, вспыхивающих тут и там. Они сами разливали водку в рюмки, чокались, разбрызгивая содержимое.
– «Пить горазды», опять подумал Сергей.
Уже, как будто решившись, он заколебался. Музыка прерывалась и возобновлялась, но монотонный шум стоял всюду, был неотъемлемой частью зала.
Из полыхающей курилки, как маг, возник мужчина. Не бог весть, какой красавец. Лысый, неопределенного возраста: лет тридцати-сорока. В пуловере, джинсах. Со всеми расцеловался, нашел стул, уселся. Много говорил. Шутил, видимо. Спустя время, сверкнула золотистая обертка шампанского, полилась пузырящая влага, пена. Затем принесли еще цветы, шуршащие в целлофане, что-то еще, потом еще и еще…
– «Этот лысый творит чудеса. Просто волшебник. Интересная формула получается: Шикарная+Сиреневая=Волшебник», в который раз констатировал Сергей. Высокая девица смеялась, уже не сдерживаясь, рассекая воздух ладонями. Волшебник увлек шикарную в круг танцующих.
Сергей встал и направился к сиреневой.
– Разрешите пригласить на танец, – сказал он, чеканя слова.
Она сделала удивленный взгляд, поднялась с грацией, с достоинством зрелой дамы. Когда шли, пробираясь в лабиринте столиков, он чуть отстал, замешкав. Провожавшая их взглядом великанша, долго смотрела вслед раздумывая.
– «Неужели она может молчать»?
Сиреневая плавно развернулась, положила ему руки на плечи, и он стал ее кружить по залу под медленную мелодию. Они кружили, поддерживая друг друга. Ее ладонь, теплая, мягкая, с трепещущими прожилками на коже покоилась в его ладони. Свободной рукой он обхватил ее талию настолько, чтобы не сковывать ее движения. Они танцевали, перемещаясь среди других пар, изредка задевавших их локтями.
Сергей и его спутница молчали. Он смотрел в сторону, она куда-то вниз.
– «Толи плачет, толи молится»?
Пауза становилась неловкой. Разговор мог спасти ситуацию. На любую тему. Годилось о погоде. О чем угодно. Даже комплименты. Любезный обмен не значимых фраз. Так делали все вокруг. Летавший вверху неразборчивый говор, как покрывало, окутал всю танцплощадку.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу