Александр Калмыков - Желторотик. Повесть

С этими словами он встал прямо перед перекладиной в её центре и взялся двумя руками за гриф.

– Это упражнение входит в обязательную программу юного гимнаста, – говорил тренер ребятам. – Вы все скоро будете её хорошо уметь делать. Смотрите, как я выполняю упражнения, и запоминайте все мои движения. Старайтесь ноги всё время держать прямо, как палки, а носочки тянуть вперёд. Начало разминки и разучивание мы с вами совместим, потому что сразу у вас ничего не получится. Можете делать столько повторных упражнений, которые я вам покажу, сколько захотите.

Феликс Рубенович неожиданно отпустил гриф перекладины и пошёл в сторону тренирующихся гимнасток. Он подошёл к Хамро Назаровичу и что-то ему сказал.

Хамро Назарович, выслушав Феликса Рубеновича, кивнул ему в ответ головой, ни на секунду, при этом, не ослабляя внимания за катающейся на кольцах гимнасткой.

Феликс Рубенович после этого подошёл к окну, которое было, как раз, напротив сидящих мальчиков, но в противоположном конце спортзала и, взяв там с подоконника какую-то коробку, вновь подошёл к юным гимнастам.

– Это алебастр, – пояснил он ребятам, ставя коробку с белым порошком на край скамейки, где они сидели. – Перед каждым подходом к снаряду будете обмакивать в алебастр руки, чтобы они не потели и не скользили. С влажными ладонями вы можете не удержаться на перекладине и упасть с неё.

Невесть откуда в руках тренера появилась наждачная шкурка.

– Это тоже необходимо делать, – продолжал учить ребят тренер. – Каждый, кто закончит работать на снаряде обязан его очистить от пота и алебастра.

С этими словами Феликс Рубенович подошёл к перекладине и, обернув её гриф наждачной шкуркой, начал энергично шлифовать его по всей длине.

Ребята сидели тихо, наблюдая за тренером.

В спортзале были слышны звуки совершенно непривычные для ушей, постоянно находившихся до этого времени в обстановке шумной улицы или двора, многоголосого школьного класса на перемене, или в тихой домашней обстановке. В воздушном бассейне спортивного зала плыли необычные звуки тренировки гимнастов. Тихое перешёптывание мальчиков и чуть более громкое обсуждение воспринимаемой реальности у девушек, перемешивалось с резкими командами Хамро Назаровича, по-прежнему стоявшего на своём месте. Спокойный и уверенный голос Феликса Рубеновича чередовался с ритмичным отталкиванием девичьих ног от матов во время пробежек, которые были нужны для раскачивания колец с этой гимнасткой в ту или другую сторону. К шаркающему звуку наждачной шкурки о гриф перекладины добавлялись отдалённые, но более знакомые звуки с улицы.

Александр, слушая, и одновременно наблюдая за всем происходящим вокруг него, встал со скамейки. Он готовился подойти к перекладине.

– Что я там буду делать? – подумал он. – Получится ли у меня то, что покажет тренер?

Феликс Рубенович в это время подошёл к ящичку с алебастровой пыльцой и положил рядом с ним наждачную шкурку. Затем он несколько раз обмакнул ладони в белую пыль алебастра, слегка взметнув её в воздух. Ладони его смуглых, загорелых рук побелели. Они были припорошены пыльцой алебастра. Потерев их, Феликс Рубенович вновь подошёл к перекладине, но встал против неё не так близко, как в прошлый раз, а отойдя к самому краю матов. Движения тренера были непринуждёнными и лёгкими. Какое-то мгновение он постоял в обычной и уже привычной для ребят позе, потом вдруг в один момент преобразился.

Александр только успел заметить, как тренер, до этого момента стоявший расслабленно с несколько расставленными в стороны ногами, вдруг поставил ноги вместе и, поджав живот, вытянулся.

Феликс Рубенович слегка развёл в стороны вытянутые руки. Его и без того красивая фигура в это мгновение стало просто прекрасным.

– Здорово! – подумал Александр. – Мне бы так!

Борис, сидевший на скамейке рядом со стоящим Александром, легонько толкнул его ногой.

Саша посмотрел на Бориса. Тот глазами показал на тренера и, слегка кивая в его сторону головой, смешно поджимал губы.

Никак не среагировав на жесты Бориса, Александр опять быстро перенёс всё своё внимание на тренера, боясь пропустить в его движениях какую-нибудь мелочь. Одновременно он мысленно копировал все движения тренера, не замечая при этом, что все эти движения выполняет сам едва заметными жестами.

Обозначив своё положение перед перекладиной, и, постояв так секунду, Феликс Рубенович в такой же собранной форме тела подошёл твёрдым, но в то же самое время и каким-то неуловимо мягким шагом к перекладине. Затем он театрально взмахнул руками и взялся за гриф перекладины. В одно мгновение тренер сделал подъём с переворотом назад при помощи силы рук, мягко подтянув к грифу, а затем, бросив вверх на него своё красивое тело. Очутившись на перекладине, Феликс Рубенович красиво вытянулся в упоре на руках, обозначая завершение выполненного упражнения, а затем, перекинув через гриф правую ногу, также красиво, шагнув вперёд, сделал оборот вокруг него.