Илья Стефанов - Человек влюблённый. Повести

Наш герой был или увлечён кем-то или пребывал в чёрной меланхолии. Он не мог жить, просто наслаждаясь данностью жизни, жить повседневными интересами. Иногда пробовал вовлекаться в обыденность, но это длилось не долго – он уставал постоянно напоминать себе об этом, призывая себя наслаждаться светом дня, возможностью дышать, радоваться присутствием близких людей. Нет! Ему нужен был возбудитель жизненных процессов в виде богини, которая одна может определить тебе смысл жизни! Он должен постоянно ощущать, что свет дня – для неё и от неё , сладость дыхания именно таковое от её присутствия на Земле, а удовольствие от бесед с близкими тебе и родными людьми – это накопление радости и подбор интересных тем для беседы с ней .

Наш герой не понимал обыкновенную, земную любовь. Для него в любви заключалось нечто божественное. Если девушка или женщина трогала его сердце, он тут же возносил её до небес. Друзья посмеивались над любовным азартом нашего героя, не понимая переживаний влюблённости, а ему странно было, что можно заниматься любовью без искреннего преклонения перед женщиной.

Жизненный настрой нашего героя был несовместим со случайными связями, которых у него и не было. Он не понимал других мужчин, своих знакомых, любителей женщин, которые, ведомые только похотью, не пропускали ничего, что движется, и при этом не только были довольны собой, но даже похвалялись и гордились этим. Наш герой никогда не смотрел на женщину, как на объект для удовлетворения своих животных инстинктов, что в общем свойственно мужчинам, особенно молодым. Он не принимал участия даже в шутливой игре своих друзей, которые оценивали проходящих мимо женщин максимальным количеством ночей, которые хотели бы провести с ними.

Он избегал отношений, построенных только на похоти. Иногда ему звонили знакомые женщины, открыто предлагая себя. Обыкновенно это были жёны. Он удивлялся их крайней откровенности и не потакал их желаниям. Но наш герой долго мог переживать за женщин, которые втайне думали о нём, но не могли, не осмеливались высказаться. Так он долго лелеял в душе образ одной весьма симпатичной особы, которая однажды на праздничном вечере, осмелевшая от большого количества вина, слишком нежно обнимала его в танце. Проявление стыдливой нежности к себе со стороны женщин сильно раскрашивало их в глазах нашего героя. Даже единственный, случайный поцелуй, сделанный какой-нибудь из них украдкой, долго оставался в его памяти, приятно волнуя душу видом преображённого женского лица и чувством установившихся незримых связей, связей, объединяющих мужчину и женщину обладанием некоей тайны, известной только им двоим.

Превознося женщину до небес и стремясь быть достойным своего кумира, наш герой в период своего романтического увлечения жил напряжённой духовной жизнью, причём ему в это время легко всё давалось, как будто прояснялись пути мысли и неисповедимые душевные движения. Конечно, иногда жизнь преподносила сюрпризы, показывая земную сторону любви или даже то, что бывает у жизни на дне. Но после очередного периода чёрной меланхолии, вызванной соприкосновением с грубой действительностью, эти сюрпризы не оставляли в его душе ни зерна сомнений – он снова и снова, влюбляясь, верил, что предмет его внимания истинная богиня. Периоды депрессии проходили, и наш герой продолжал жить, возвышая женщин в своих глазах.

Наш герой так естественно, ненавязчиво проявлял свою душевность, свою веру в чистую любовь, свою уверенность в душевной красоте своих возлюбленных, что женщины это чувствовали сразу, чувствовали, что их сбивают с привычных жизненных представлений. Они не верили в долгую устойчивую связь с нашим героем, жаждущим хоть и понятных, как они думали, но не свойственных им духовных наслаждений и глубоких душевных переживаний. Женщины сознавали, что они ему не по пути. Удивлённые, они уходили с его дороги, продолжая, однако, любоваться им со стороны, чувствуя при этом своё не приобщение, а радость прикосновения к чему-то чудесному, сказочному, не реальному, прикосновения к другому миру, к другой удивительной жизни. Они провели с ним мгновения полные любви, полёта, чудные мгновения вдали от забот земной жизни и от унижений суетностью. Они сознавали, что это всё не реально, что так жить на земле невозможно, догадываясь, что сказка длиться лишь до полуночи. Но, оставляя нашего героя, они не теряли его из виду и поддерживали с ним теперь уже дружеские отношения. Иные, понимая натуру нашего героя, питали к нему прямо материнские чувства. И те, и другие в периоды, когда герой наш не был связан с определённой женщиной, о чём можно было догадаться по его состоянию, близкому к ипохондрии, звонили ему. Одни по матерински жалея нашего героя, другие жалея себя за бесцветность жизни, они предлагали ему дружеские встречи и, как могли, утешали его.