Валерий Маргулис - Куранты про комедианта и колдунью

Скоморохи – Ежели «по табели о рангах» то гость из Сената – подполковник 7 класса, а воевода – майор 8 класса. ( К Бобрищеву. ) Господин воевода! За полвека до рождения Александра Сергеевича Пушкина вас в городе больше величают только Бобрищевым, не придавая значения, что вы ещё и Пушкин…

Воевода – Э-э-э, други мои… Наша фамилия и без будущего поэта для России зело знаменита. Бояре и Пушкины, и Бобрищивы ещё в рядах Александра Невского Русь в колыбели пестовали! Это пока я добренький, меня можно сокращать, а как разойдусь – извольте величать по всей форме!

Скоморохи – Не будем искушать судьбу. Успехов вам, господа хорошие. ( Уходят .)

Игнатов – Окна, ваше высокоблагородие, что, совсем не открываются?

Воевода – Мухи, ваше высокоблагородие, злы…

Игнатов – Мухи злы на людей, люди злы на мух. Кто, скажите мне, добр сегодня?

Воевода – Полагаю, и вас к нам не от доброты послали…

Игнатов – Почему же вы думаете, что это злонамеренный вояж? Не к вам одним, и в других провинциях, губерниях, уездах назначены сейчас ревизии по винному и соляному откупам.

Воевода – Да больно уж зачастили к нам. Аль близко живём, аль денег мало даём?

Игнатов – Денег, денег мало даёте, ваше высокоблагородие.

Воевода – Вы что там, в сенате, думаете: подняли цену на водку, соль – мужик денежки вам так и будет спешить выложить за них?

Игнатов – А как же?! Соль да вино – государева монополия.

Воевода – Ан государыня-то далеко, а тайный шинкарь – вот он, рядышком…

Игнатов – За нелегальную продажу водки или соли – на каторгу!

Воевода – Одного на каторгу, другого в рекруты, третьего батогами… А сосед себе думает: авось меня-то пронесёт… Дай-ка я всю-то водочку разом не сдам государыне-матушке по рублю за ведро, а лучше в зиму своим мужикам по трёшке, скажем, сбуду. И мне прибыль, и соседу-мужику ладно. Всё дешевле государевых-то цен… Кого ж прикажете батогами аль на каторгу – пьющего аль продающего?

Игнатов – ( Даёт распоряжение .) Одного и другого!

Воевода – Не знаю, где оно как, а мне так, почитай, всех мужиков пороть пришлось бы – считай, каждый пьёт, а лишнего платить, кто будет спешить?.. Главное, было-то – чего проще – подушно брать подать с каждого мужика. Души-то, они все вот тебе налицо. В подвале, в тайне её держать не резон. Так нате вам – с подушного подать срезают, а на соль да вино – набавляют. И давай тянуть с нас денежку… Ан сколько ты денег не вытянешь с мужика – всё тебе говорят, мол, мало… А вот, как значит, сенатский посол приехал, да как глянет в наши «доходы-расходы», так сразу денежки и найдутся! Что ж меня было сажать на воеводство, ежели я такой пентюх? Может, кому это место любо – милости прошу, у меня и своего хозяйства… во! Дел невпроворот! ( Разошёлся, даже расстегнул воротник. )

Игнатов – Вы, сударь, не по адресу своё дурное настроение адресуете… Я ведь могу…

Воевода – Всё вы можете у себя там, в Сенате, а у нас так откажитесь от вашей ревизии.

Игнатов – ( Расстёгивая воротник .) Это что, угроза?!

Воевода – Упаси Бог, ваше высокоблагородие. «Угроза?» Только стоит ли время тратить?

Игнатов – В каком это смысле?

Воевода – Ну, покажут вам в магистрате наши «приходы-расходы», так с них же мы и рапортуем. Тут комар носа не подточит. Ан не здесь собака-то зарыта. То, что к нам попало, то уж будет в надлежащем виде и доложено. Искать нужно не по ведомостям… по дворам да по погребам.

Игнатов – Вот и будем искать!

Воевода – Ваше высокоблагородие, а мы, выходит, не искали? Ан за каждым-то глаз не хватает. Ну, найдёшь у одного-другого, ну, штрафанёшь… А ведь пьян-то, почитай, чуть не весь город. Где берёт? Всех-то не допросишь, кто платил вору-шинкарю, а кто государеву корчмарю. Вы что же думали – приедете к нам в Ерославль, и все наши шинкари выйдут вам дорожки прокладывать, разметать к себе в амбары?

Игнатов – На площадь! Батогами!

Воевода – Да, конечно, я мог бы пытать чуть не каждого. И, наверное, был бы и результат. Только и мне, и полицмейстеру, ваше высокоблагородие, здесь ещё жить. Сегодня я воевода, и меня худо-бедно защитят. А ежели через два года меня не определят воеводством? Мне и сегодня могут петлю на шею накинуть или дом поджечь. А ежели обойдут в должности, тогда как жить прикажите? Ведь батоги на спине человек долго помнить будет…