Коллектив авторов: «Поэзия русского слова». Специальное издание всех участников конкурса

Теперь все – сон, мне снится эта степь,
Родимое село и радужная цепь.
Теперь как песня, звучит одна печаль.
Когда же ты уйдешь, в какую-нибудь даль.
Покинь меня тоска, как покидает ночь.
В окне моя судьба. Я тоже чья – то дочь.
Ничейная жена, забытая любовь.
Покинь меня тоска, где слезы там и кровь.
Вечерние часы стучат передо мной.
В них тонет моя жизнь, по стрелке часовой.
И смотрит на меня, из своего окна —
Мой Бог. Люби меня такой,
Какой бы ни была.

Когда все казалось совсем безнадёжно,
А горе случалось со мной неизбежно.
Надежда и вера мой путь освещали.
Они так давно мне тебя обещали.
Когда впереди не дорога, а скалы.
Казалось, я умерла, и меня отпевали.
Где только, я тебя не искала.
Потому, что мне тебя давно обещали.
Когда мой друг, повернулся спиной,
Я упала, как хрусталь навек разбитая.
Была не нужной, для всех чужой,
С головы до ног, я слезами умытая.
Кто уходил, кто объявлялся другом.
Менялся мой взор, становился грубым.
Но надежда и вера меня не бросали.
Они обещали тебя. Мне тебя обещали.
И сколько ждать еще? Почти как на вокзале.
Я повидала все: как грешники взмывали.
На трон царя и Бога, призывали.
К безверию, войне и душу продавали.
И по земле ходила боль и жалость.
В глазах пустыня и одна усталость
Нас научили забывать – такая малость!
Если от человека, что-нибудь осталось.
Представь, и я грешна, но не безверная.
Не безбожница, но и не блаженная.
Представь и я жила, с душою обнаженная.
И я любила, и за любовь была сожженная.
За ошибки, перед Богом я ответствую.
Но за что живу? За что я бедствую?
Мне как то сказали, мне завещали.
Живу, потому что тебя обещали.

И сколько лет упало в бесконечность
Я, не хочу считать.
О, Господи, верни меня в невинность.
Все заново начать.
И сколько спето песен и мелодий.
Об искренней любви.
А жизнь полна, полна сомнений.
И пустоты.
Как много грёз разбилось о безбрежность.
Не верить и не ждать.
Я ненавижу счастье за быстротечность.
И злость – не просто так.
И чествует вокруг напыщенная гордость.
И, где тебя найти.
А в сердце тает необузданная нежность.
И жажда о любви.
Послушайте, прошу вас, обернитесь.
Мне есть, что вам сказать.
Где были счастливы, туда вернитесь.
Все заново начать.

Я скучаю мама, до боли скучаю.
По глазам твоим, цветом ночь,
Хоть бы раз посидеть с тобой, выпить чаю.
Рассказать, как живет твоя дочь.
Рассказать – как нелегки мне дороги,
По которым суждено идти.
Встречаются мне лицедеи да воры.
Грабят душу или топчут мечты.
Мне говорят – я стала безликой.
Слишком грустной, немного злой
Мне противно пустое веселье, шумихи,
Когда в кабаках читаю стихи.
Я живу в Петербурге, на юге.
На выходные езжу к отцу
Его сердце пощипали вьюги
Старость никому не к лицу.
На волосах его мама, будто иней.
Как разлучили нас с тобой в сентябре.
Если стану когда-нибудь птицей,
Встретимся, может быть, в ноябре.
Опустела наша земля дорогая.
Опустел и наш родимый дом.
Дорога к дому ведет глухая.
Чуждо стало мне в краю родном.
Говорят мама, время лечит.
Я скажу тебе, это не так.
Перед сном душу память калечит.
Я как будто ложусь умирать.
Мочи нет – по тебе так скучаю.
Забери, что суждено для меня.
Только посиди со мной, выпей чаю.
Как в счастливые мои времена.
Этих строк никогда не увидишь.
И писем моих не прочтешь.
Я пишу тебе из жизни в вечность.
Твоя повзрослевшая дочь.

Видишь, как птицы взлетают ввысь?
Выстрелом от земной суеты
Я говорю им: «Хоть ты душу мою коснись»
Но птицы не едят с руки.
Я смотрю на них, и не могу понять —
Отчего они так сильны.
Взмахом крыла способны в воздух поднять,
Все, что творится внутри.
Но люди не птицы, и то, что внутри —
Тяжелее гор и рек.
Чтобы снова загорелись глаза – янтари
Бог знает, сколько век…
Жизнь состоит из встреч и разлук.
И расстояний меж этих дней.
В ожидании даже шорох можно принять за стук.
От разлуки – дни длинней.
Ни упованием, ни надеждой не живу теперь.
Жизнь как сумма вчерашних дней
Я почему – то пугаюсь стука в глухую дверь.
А от выстрелов становлюсь сильней.
Хоть и крутимся, вертимся как колесо,
Пока птицы улетают на юг.
Человек не птица, но может пережить все.
Даже тысячи пролетевших вьюг.