Платон Каратаев - Властелин мира. Роман

– Рома, ты потерпишь ещё пятнадцать минут. Я кое-что доготовлю. Не успела глупая, – подала голос из кухни Венера.

– Конечно, – ответил Роман.

На столе стояли блюда с бутербродами и салатами, а посреди бутылка крепкого красного вина.

Роман сел за письменный стол. Посмотрел фото Венеры в рамке. Она стояла с какой-то женщиной, видимо подругой или родственницей. Потом он открыл верхний ящик стола. Там лежали какие-то бумаги. Потом ящик ниже. В нём также были какие-то бумаги, тетради и маленький розовый вибратор на батарейках. В самом нижнем ящике Роман обнаружил дневник и достал его. Это была книжица, на обложке, которой было фото подсолнухов. Сбоку Венера пририсовала красной ручкой сердце, а вверху написала своё имя также красными чернилами. Роман открыл дневник посредине. Венера писала красивым, курчавым почерком.

«Девятое октября. Две тысяча третьего года.

Здравствуй, дорогой дневник.

Пишу тебе я от того, что со мной произошло удивительное событие. Ты не поверишь. Я была на творческом вечере великого русского артиста Александра Михайлова. Я слушала с замиранием сердца, затаив дыхание, ловя каждое слово этого чудо-человека. Потом я шла по вечернему городу с таким воодушевлением и прекрасным настроением, как будто побывала на небесах. Душа моя парила в облаках. Горели уличные фонари, спешили куда-то машины. Я одна брела по городу. Это ещё не всё. В конце прогулки я встретила своего начальника Олега Андреевича, будь он проклят. Мы столкнулись у обувного магазина. Он холодно со мной поздоровался и прошёл мимо, рядом была его сучка жена.

Позавчера этот козёл опять приставал ко мне, когда мы одни остались в кабинете. Я уже писала, какие гадости он мне предлагал делать раньше. А в этот раз он предложил подрочить ему. Моральный урод. Он сказал: «Давай сделай это, раз другое не можешь и не хочешь». Дебил. Куда его жена смотрит? А Щукина видимо уступила ему. Недавно она пошла на повышение. Это с её куриными мозгами… Дура…»

Запись двухлетней давности. Роман убрал дневник на его место.

Через несколько минут в комнату пришла Венера с тортом в руках.

– Это вишнёвый торт, пекла по особому рецепту одной моей подруги, – сказала она.

– Замечательно, – сказал Роман, садясь за стол.

Венера тоже села. Роман открыл бутылку вина и разлил его в бокалы.

– За что будем пить? – спросила Венера.

– За женщину-планету. За тебя.

Венера смутилась. В уголке её правого глаза блеснула слеза. Она быстро смахнула её и вытерла глаз платком.

– Роман, вы поэт?

– Нет.

– И никогда не писали стихи?

– Нет.

– Это удивительно. Ведь вы мыслите, как поэт.

– Это так. Экспромт.

– Сразу видно умного человека. А я очень люблю поэзию. Обожаю Ахмадуллину. Хотите, почитаю? Но сначала выпьем.

Выпили.

– Вы не рассердитесь на меня, если я всё же прочту?

– Нисколько.

– День октября шестнадцатый столь тёпел,

жара в окне так приторно желта,

что бабочка, усопшая меж стекол,

смерть прервала для краткого житья.

Не страшно ли, не скушно ли? Не зря ли

очнулась ты от участи сестер,

жаднейшая до бренных лакомств яви

средь прочих шоколадниц и сластён?

Венера прервала декламацию.

– Дальше забыла.

– Ничего страшного. Я в шоке. Какие трогательные стихи.

– Вам правда нравится?

– Очень.

Роман внезапно изменился в лице: помрачнел, потускнел; так что Венера испугалась и вся сжалась.

– Рома, что с тобой?

– Венера, ты должна прогнать меня немедленно.

– Не пугай меня, Рома.

– Я открываюсь тебе только потому, что ты мне глубоко симпатична и даже больше этого. Меня подослали к тебе.

– Я думала об этом. Кто эти мерзавцы? Я засужу их пожизненно.

– Не получится. Это очень сильные люди. Они хотят, чтобы ты состряпала нужное им судебное решение.

– Если я этого не сделаю, они тебя убьют?

– Сломают жизнь так, что смерть будет казаться мне наградой.

– У меня есть связи в следственном комитете и в милиции. Давай их посадим.

– Это другой город, другие порядки.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Нет. Я должен уйти.

– Нет. Ты останешься.

Они выпили ещё по бокалу вина, и Венера предложила Роману принять душ.

Ночь Роман провёл у Венеры.

Через три дня они вместе утром шли в суд. Роман дал перед этим Венере образец судебного решения. Они шли, как друзья, чтобы никто не подумал, что они любовники; держали себя сдержанно и серьёзно.

– Этого негодяя, который хочет захватить стекольный завод зовут тоже Роман, – вспомнила образец Венера.