Наталья Данилова - Павловские должны умереть

– Ищешь? – сказала она мне, когда мы поравнялись.

Мне не хотелось говорить с сумасшедшей, и я сделал вид, что не заметил ее.

– Ищешь его? Хозяин твой здесь, рядом. Есть хочешь? Сколько съешь? Все забирай, все… – с этими словами она выхватила из кармана нож и набросилась на меня. От неожиданности я опешил. Старуха повалила меня на землю и ее крепкие руки прижимали меня все сильнее. Я увидел, что лезвие ножа блеснуло у меня перед носом, и ощутил такой страх, что стало трудно дышать. Старуха стала жутко смеяться, открывая рот, отчего я чувствовал ее смрадный запах. Я попытался высвободиться, но она всем телом навалилась на меня и прижимала к земле. Наконец, мне удалось освободить правую руку. Я воспользовался моментом и ударил старуху в висок. Тело старухи обмякло, и нож вылетел из ее рук. Я скинул ее с себя и, встав на ноги, стал отряхиваться с такой силой, будто пытался стереть с себя ее запах. Когда сердце перестало с усилием бить в мою грудь, я решил бежать прочь от этого места. Старуха лежала на земле и тяжело кряхтела. Я оставил ее и ни разу не обернулся, пока бежал до усадьбы.

В ту ночь мне не спалось. Как только я закрывал глаза, передо мной появлялись по очереди старуха с ножом, Глаша, заглатывающая яд из огромного серебряного кубка, Дуня, с воткнутым в нее металлическим штырем. Я решил не мучить себя и найти в усадьбе снотворное. Я знал, что Мария Романовна, женщина весьма впечатлительная, часто его принимала. Я спустился на кухню и быстро отыскал необходимый мне порошок. Приняв его не без отвращения и запив огромным количеством воды, я решил дождаться его действия, сидя в библиотеке. Когда же строчки стали наползать одна на другую, я пошел к себе. По дороге я решил заглянуть к Варваре. Сам не знаю зачем. Я так долго не видел ее с тех пор, как состоялся наш последний разговор. Мы жили в одном доме, но всякий раз, когда я появлялся в поле ее зрения, она демонстративно уходила. Мне не хотелось объясняться с ней, я просто хотел увидеть ее, убедиться, что с ней все в порядке. Все же она была мне не безразлична. Дверь в ее комнату была приоткрыта. Я решил набраться смелости и заглянуть туда. Когда же глаза мои привыкли к темноте интерьера, я увидел страшную картину. Варвара лежала на кровати, ее поглотил глубокий сон. Рядом сидел Саша, держа руку Варвары в своей руке. Через минуту я увидел, как Саша наклоняется к Варваре, хватает ее за горло и кусает в предплечье. На белой простыне появляются алые пятна крови. Варвара по-прежнему не движется. Саша отрывается от нее, и я вижу его острые зубы. От увиденного я пытаюсь бежать, но в темноте спотыкаюсь на лестнице и через секунду падаю с огромной силой вниз.

Проснулся я в библиотеке. В окно било яркое солнце, в руке я держал все ту же книгу, которую начал читать вчера. Я решил, что все увиденное просто страшный сон. И все же мне было не по себе, и я захотел поговорить с Варварой. Но сделать это в то утро мне не удалось. В усадьбу приехал следователь Вениамин Иванович. Собрав всех в гостиной, он объявил цель визита:

– В деревне убийство. Убита мать Глаши. Ее нашли на рассвете в лесу, она заколота ножом. Я только что с осмотра места происшествия.

Внезапно я почувствовал жуткий приступ тошноты. Видимо, сказалось принятое снотворное. Я промычал «Простите» и выбежал из гостиной, закрыв рот рукой. Спустя четверть часа я смог спокойно дышать, и когда я вошел в гостиную, то увидел, что следователь сидел совсем один, держа в руках сигару. Он, конечно, ждал меня.

– Вам нездоровиться?

– Да. Мне не спалось, и я принял снотворное. Но видимо я ошибся с дозировкой.

– Вы весьма интересный молодой человек, Николай Сергеевич.

– Что же во мне интересного?

– В прошлый раз мы с вами не сумели поговорить как следует. Мне бы хотелось узнать вас лучше.

– Уверяю вас, во мне ровным счетом нет ничего забавного. Скорее, наоборот, – от волнения я почувствовал новый прилив тошноты.

– Хорошо. Давайте без предисловий. Вы были знакомы с убитой?

– Я видел ее только однажды. Несколько месяцев назад, когда я только прибыл в усадьбу, мы с Сашей ходили к реке. Мать Глаши мы встретили по дороге.

– Она вам что-то говорила? Может о смерти дочери?

– Мне думается, она уже тогда была не в себе. Она набросилась на Сашу, стала кричать на него.

– Что она кричала?

– Она обвиняла Павловских в смерти своей дочери. Но мы убежали от нее. Больше я ее не встречал.

– Я должен спросить вас. Где вы были вчера? Опишите мне весь свой день.