Таня Трунёва - Ветер

– Доченька, прости меня! Мне нужно тебя растить, милая. Кровиночка моя! Теперь уж в институт торопиться не буду, лучше на заочное.

– Смотри, она не в нашу породу: реснички и глазки чёрные, бровки как нарисованные – вся в Кольку. Я ей имя дала – право на это имею – назвала её Ариадна в честь той, которой Зевс бессмертие даровал. Раз выжила девочка – пусть носит это имя! – заключила Света. – Ты завтра на работу иди, а я её на ферму отвезу. Там баба Стёпа девочку на козьем молоке вырастит, как нас когда-то.

– А что скажем? Откуда она взялась? – робко спросила Катя.

– Про Кольку, конечно, молчать надо. Наша она! Твоя и моя! А откуда взялась – да откуда и все дети берутся – хихикнула неунывающая Светка.

Деревенские кумушки пару недель судачили, перемалывая новость о таинственном появлении на ферме малышки, но так и не выведали, кто же её мать. Диковинное имя «Ариадна» не прижилось среди местных. Девочку стали звать Арина. Подрастая, она называла мамой обеих сестёр: мама Катя и мама Света.

Звуки французской столицы ласкали наши уши.

– Да-а, Танюш, я тебя помню. Только не Катя я давно и не Семёнова, – хрипло выдохнула женщина, медленно продолжив: – Но это не так важно сейчас. Я ждала тебя, Танюха. Ну-у, не совсем тебя, но кого-то, с кем поговорить можно. Видно, пора пришла высказаться.

Она порывисто приблизилась ко мне. Тонкий шарф сполз с её шеи, обнажив широкий шрам, белой полосой упирающийся в подбородок.

– Вот встреча-то! Просто не верится! Как в кино – приговаривала Катя. – Давай это отметим. Да и рассказать многое хочется.

Невольно взглянув на её шрам, я спросила:

– Что случилось с тобой? Несчастный случай?

– Да, Танюша, очень несчастный: воевала я. В Чечне воевала, – тихо обронила Катя.

Я удивлённо вздрогнула:

– Каким же ветром тебя туда занесло? В Чечню? Из Сибири-то?

– Каким ветром? Да тем, что, как судьба, по миру нас носит. Тем самым ветром.

В тот угрюмый осенний день облака нависли над сибирским городком свинцовым одеялом, предвещающим первый снег.

Светка, запыхавшись, влетела в небольшое помещение почты.

– Кать, когда заканчиваешь? Дело есть.

– Что ты орёшь-то так? Заведующая ещё не ушла! – прошептала Катя.

Сестра приглушённо затараторила:

– Слушай, тут возможность заработать подвернулась. Михалыч, директор наш, говорит, что начальство из Иркутска приезжает. Трое их. На охоту и в баню после. Так вот, надо им стол накрыть. Всё уже приготовлено, только подать да убрать потом. Они хорошо платят. Вот задаток дали, – Светка потрясла увесистой пачкой рублей. – Михалыч говорит, что не управиться мне одной. Советовал взять подругу. Да я лучше тебя возьму – деньги-то не лишние!

За накрытым столом гости в компании егеря Павла с азартом обсуждали подробности охоты, то и дело подливая друг другу водку. С сёстрами обращались бесцеремонно, приказывая по-барски: «Дай! Подай! Убери!»

– Не нравятся мне они. Мерзкие, и не начальство, а какие-то, похоже, бандюги – прошептала Катька.

– Да ладно тебе! Скоро напьются да и уедут, а платят так, как ты на своей почте за месяц не заработаешь! – хмыкнула Светка.

Один из приезжих, грузный, с распаренным после бани красным лицом, поманил Светку пальцем: «Тарелку бы надо сменить, хозяйка!» Катя вздрогнула, обернувшись на грубый хохот. Краснолицый, усадив на колени подошедшую с тарелкой Свету, стал её тискать. Второй из гостей, коренастый, коротко стриженный, решительно встав, с влажной улыбкой направился к Кате.

– Засиделись мы. Пора бы размяться, девки!

– Пусти! Не было такого уговора! – вырывалась Светка.

– Да что вы из себя целок корчите?! – прохрипел второй. – Тут мне донесли, одна из вас дитя нагуляла от солдатика, что ли. А мы чё, хуже?!

Третий из приезжих, весь вечер сидевший тихо, лишь опрокидывая водку рюмку за рюмкой, медленно вытащил из брюк ремень. Намотав его на руку, процедил, кривя губы в садистской улыбке:

– Как ублюдков рожать – они горазды, а как почётных людей уважить…

– Вы, мужики, полегче! Зачем девок обижать? – вступился егерь.

– А ты молчи, холуй! Пошёл вон! Иди лошадей посмотри! – грубо оборвал его краснолицый.

– Ох, давно хотел такую неприступную! – коренастый сделал шаг к Катьке. – Иди сюда, шлюшка деревенская. Посмотрим, что у лесной у козочки под хвостом!