Александр Пшеничный: Синие цыганские глаза. Рассказы для тех, кто любил и любит

Дальний родственник помог на работу устроиться. Сейчас руковожу небольшим бутиком. В торговле я оказался довольно успешным. На заочном в университете занимаюсь.

Я с любопытством рассматривал Баяра: белоснежная сорочка, пузатая барсетка из дорогой кожи, уверенный взгляд преуспевающего мужчины. Неужели такое возможно? Впрочем, судьба сама похожа на подвыпившую женщину, и не известно на какую тропинку завтра ступят ее белые ножки.

Время крутануть штурвал в другую сторону.

– Сашу Красивого, моего приятеля, помните? – Баяр печально посмотрел на меня. – Недавно встретил Карину, его бывшую невесту. Сашу нашли замерзшим на скамейке. Похоронили на кладбище за счет городского бюджета. Табличка с инвентарным номером и приблизительная дата смерти. Пить он так и не бросил. Каким-то образом Карина разыскала могилку Красивого, благоустроила и даже памятник поставила. Она замужем. Супруга едва терпит, а он ее боготворит.

Красивый! Как не помнить. Я жил с ним через стену.

Копна густых ухоженных волос, твердый взгляд больших темно-зеленых глаз, приятный запах дорогих дезодорантов, стильная одежда. Комильфо. Уличные прозвища всегда точны.

Его мать – заведующая продовольственным магазином. Шикарный ремонт, на работу и с работы только на такси. Кругом все схвачено. Но мудрый народ давно подметил: «Бог дает денежку, а черт – дырочку, и идет богова денежка в чертову дырочку».

Аня пила. С каждым годом сильнее и сильнее. Первым ушел гражданский муж. Я встретил его возле подъезда с баулами: «Сил для уговоров больше нет. Стыдил, бил, лечил у лучших врачей – бесполезно. Она упадет с грохотом. И пацан одной ногой в пропасти».

Красивый. При этом слове вспоминаются беспрерывное цоканье шпилек на лестничной площадке, призывный смех и пьяная ругань с матерью через стену.

Однажды в мою дверь позвонили. Прелестное девическое лицо, печальные глаза полные слез, и конвертик в дрожащей руке: «Умоляю! Передайте письмо Саше. Он меня избегает. От его ответа зависит мое счастье».

Вечером я встретил Красивого на лестничной площадке. Хмельные глаза безразлично пробежались по округлым строкам. Шар скомканного листа запрыгал по ступеням: «У всех женщин одно и то же. Пишет, что беременна. Мать по-быстрому сосватала ее сынку богатеньких родителей. Жених от Карины без памяти и готов взять с моим ребенком. Но она его не любит. И я ее не люблю. Правильная она какая-то. Вот Юля – другое дело. Скоро наша свадьба».

Мы закурили: «Саша, подумай хорошенько. У Карины настоящая любовь. Жертвенная. Это и без линз видно. Может случиться, что ты погубишь ее жизнь и исковеркаешь свою. У Юлии такого чувства нет. А любящая женщина и из пекла мужчину вытащит».

После женитьбы сына Анна запила с удвоенной силой и быстро скатилась в социальную яму: заведующая магазином, заместитель, продавщица, уборщица. Наступил день, когда она пришла занимать у нас денег. С работы ее уволили. Сестра увезла ее в деревню, чтобы не быть лишним ртом у молодых.

Беспробудно запил и Красивый. Белоручка жена забрала его к своим родителям, пытаясь оторвать мужа от друзей-алкоголиков. Саша убегал и устраивал пьянки в родительской квартире, спуская за бесценок последние вещи. Часто он приводил женщин всех возрастов, которые за порцию алкоголя и закуску получали его тело и ласки. В пустой квартире женские стоны легко проникали через бетонную стену, смущая моих домашних и гостей.

Однажды зимой после долгой отлучки кто-то позвонил нам в дверь. На пороге стоял качающийся бомж. В грязном и лохматом существе я с трудом узнал Красивого. Он показал руки и я ужаснулся.

– Упал в сугроб и заснул. Руки оказались в снегу. Очнулся в больнице без пальцев. Жена выгнала. Буду жить в своей квартире. На укороченной ладони Красивого лежали ключи: «Помогите открыть дверь».

С тех пор Красивого стали часто видеть на рынке с одноразовым стаканчиком в культях. Он просил деньги и пищу. Товарищи по пьянству подносили стакан к его губам, вонючую отраву он пил жадными глотками. Как-то по его просьбе я сосчитал брошенную в стакан мелочь. Красавчик хотел знать дневную выручку. Двадцать гривен. Средние деньги по тем временам. Но просил он все реже, а чаще сутками лежал чумным на полу. Как и у Баяра, в квартире все было пропито. Даже унитаз. Канализационный вопрос решался просто. Одну целующуюся ночью парочку Красивый сам того не ведая охладил не самой пахучей жидкостью.

Но это васильки в сравнении с другой напастью. Тараканы. Спасаясь от голода, они лезли из всех щелей Сашиной квартиры.