Татьяна Левченко - Скала аномальная зона. Фант-реал

Но и молитва эта, и самоуничижение это ни в коей мере не должны быть привселюдны. Ведь порыв сей – сугубо личный, интимный в сокровенности своей. Внешнее же, привселюдное проявление чувств, демонстрация духовности ни в коей мере не сообщают человеку ни истинного единения с Господом, ни духовного спасения. Может ли форма сообщить свойства содержанию? Отнюдь. Потому духовное очищение идёт из сердца, из истинного и искреннего устремления к Господу своему. Не это ли Учение принёс людям Христос? И что же? Минули, не заметили, ищут чего-то более чистого, более божественного…

Найти Святее Бога…

Не проще ли – перестать самому быть «рабом Божиим», но как сыну, как дочери, обратиться к Отцу своему с покаянием и за ответом…

(из дневника отца)

Сунулся я со своими вопросами к матери. Отец, по её выражению, наплодив ораву, сбёг. Туда, правда, куда простительно, особенно, коли не самовольно. По этой причине, ответить он уже ничего не мог. И старшей в роду осталась мать. Но как ни была она мудра, доходчиво объяснить простейшее: «Скажите, что есть красота, И почему её обожествляют люди?» – то ли не умела, то ли не хотела.

– Какая там красота?! – возмущённо пожала плечами. – Что в моде, то и красиво. Вчера толстые, сегодня тощие. То брюнетки, а то блондинки повалили. Вот то и оно: глупота одна…

Остальные вопросы я задавать не рискнул. Тем более что в разговор возмущённо вмешалась Олимпиада, требуя внимания к своей персоне. И мать отправилась с нею в сарай, по пути, однако, смерив меня каким-то странным, прежде мною не виденным, взглядом.

Сестёр тревожить данными сложностями не имело смысла. Ведь именно на их метаморфозы, – что старших, что младших, – и кивала мать, давая свой ответ.

У младшего, баловня, составные части извечного вопроса «Быть или не быть» обязательно сочетались со словами «битым», «наказанным» и подобными.

Старший же, сейчас ожидающий пополнения в своём семействе, на мои сетования ответил с благожелательной улыбкой:

– Ни-чё! Вот женишься – все эти вопросы сами собой решатся: другие пойдут.

И вернулся к размышлениям и прикидкам, где и как в их комнатке втиснуть детскую кроватку: что вынести взамен – трельяж или комод.

Да-а… совсем другие вопросы…

Православный священник и католический пастор в один голос возвестили о приумножении скорбей и призвали лучше обратить свои помыслы к Богу.

Помыслы и так были обращены. Может, и не в той мере интенсивности, как хотели бы святые отцы, но достаточно, чтобы самого себя не корить.

А вопросы, тем не менее, оставались без ответов.

Другие же – Учителя, Гуру и прочие Мастера до нашего городка не добрались.

Когда размышляешь о каком-либо событии, явлении с претензией на Истину, сумей не принять за Истину все свои размышления. Нужно выделять ключевой момент, зерно истины, отбрасывая без сожаления всю шелуху окружающих его слов размышления. Жалко, конечно. Умозаключения, порой, так изящны, так убедительны…

Но тебе-то нужна Истина, а не сопутствующие умозаключения. Не жалей. Хлеб с отрубями, конечно, полезен. Но ещё более полезно очищенное, проклюнувшееся ростком, зерно.

И стоит ли во всём и всюду искать ответов, пусть и признанных, именитых мудрецов и философов, дабы сверяться: а не отступил ли ты… – Истинное рождается твоей творческой мыслью, но не калькированием уже готовых ответов, под кои ты подгонять будешь мышление своё.

Твори. Дерзай!

(из дневника отца)

Книги… их прочитано великое множество. Но кто скажет – те ли книги я читал? Кто посоветует именно нужные? Даже в школе учебники мы «проходили» под водительством учителей, они же и сопутствующую литературу рекомендовали.

Сейчас же самый мудрый из моих школьных учителей ответил мне так:

– Увы, это уже не школьная программа. Теперь выбор зависит только и только от тебя. В школе мы старались привить вам умение делать в дальнейшем выбор самостоятельно и не чуждый вашим устремлениям. Обидно, если кто-то эти уроки пропустил мимо сознания. Ищи, парень, ищи! – напутствовал он меня. – Ищи свои пути, слушай сердце своё, душу свою – в чём, к чему твои истинные устремления.

В день поминовения отца я, будучи в отпуске, по просьбе матери пошёл в центр города в православный храм заказать панихиду. Храм этот был открыт совсем недавно в возвращённом церкви здании на одной из центральных улиц города.