Галина Болтрамун: Храм

Подобное невозможно было представить даже в самых изощренных и смелых фантазиях, а этот рукотворный колосс чужедальних мастеров стоял наяву, высекал надмирные смыслы на шпилях и куполах, играл множеством невероятных сюжетов и красок на стенах; завораживая, увлекал в иллюзорные тоннели, аллегорично демонстрировал пульс инобытия. Вдобавок ко всему, Храм создавал вокруг себя собственную атмосферу, как бы отделившись от окружающего воздуха; для него не находилось метафор и эпитетов, он восхищал, ошеломлял и подавлял. Подавлял слишком явным намеком на сверхъестественность: архитектура, пропитанная чудом.

Весть о новоявленном диве быстро и громко разнеслась во все стороны света, и вскоре столицу наводнили паломники всех национальностей и рас. Зодчие, ставшие первыми служителями святилища, объявили, что оно воздвигнуто в честь Верховного Бога. Насельники многочисленных регионов и областей могучей державы разных Богов почитали как главных и, конечно, захотели выяснить, кому из них посвящен Храм и почему там нет изображения этого Бога, как того требовали обычаи. Ответ всех обескуражил: оказалось, что имеется в виду совсем другой Бог, не угнездившийся в алтарях планеты, что никакого изображения и быть не может, потому что у этого Бога нет облика, более того, у него нет даже имени и Верховным Богом он называется условно. Правивший в то время король испугался смуты: еще одно божество принесли с собой иноземцы, это может при невыгодных обстоятельствах нарушить жизненный уклад и вызвать непредвиденные последствия. Однако все возраставшая слава Храма примирила его с новым безликим кумиром. Кроме того, со всех прибывавших посмотреть на чудесное явление взималась пошлина, и таким образом казна получала солидную мзду, которая с каждым годом увеличивалась. За истекшие сто лет со дня возведения цитадели страна обрела необычайный политический вес, расцвела экономически и выросла территориально, присоединив к себе, не воюя, близлежащие мелкие княжества. Государство продолжало богатеть и набирать мощь, играя на мировой арене главную роль.

Кратковременные гости воспринимали похожую на крепость пламенеющую твердыню даже не как культовый объект, а скорее как диковину непонятного происхождения и назначения. Обитателям столицы было гораздо сложнее, экзотичное святилище и Верховный Бог стали частью их жизни, но отнюдь не органичной частью. Во всех уголках державы не было недостатка в капищах, принадлежавших различным богам, однако эти в большинстве случаев тоже красивые постройки не шли ни в какое сравнение с Храмом Верховного Бога. Зато они были любимы! Там царили знакомые древние божества. У них были имена, каждый занимался своим промыслом: земледелием, охотой, войной; были боги озер и рек, лесов, плодородия, семьи, правосудия и мщения. Даже такой загадочный бог как бог судьбы и фортуны не выбивался из общего круга. Эти боги подобно людям любили и боролись, поддавались настроениям и воплощали желания, они принимали жертвоприношения, они жаждали, чтобы их почитали и ублажали. Каждому из небожителей излагались надежды и просьбы, обиды и горе, божество можно было задобрить или рассердить. В общем и целом, и господа, и труженики понимали, чего от них ждут бессмертные и что за это причитается взамен. Но что это за Верховный Бог без имени и лица?! Бог, к которому нельзя обратиться! Чужой, неумолимый, чурающийся любого соприкосновения.

Раз в год, весной, в знаменитой обители совершалось, если это можно так обозначить, священнодействие. Посетить Храм в эти дни считали своим долгом многие горожане, хотя для этого не существовало ни писаных, ни неписаных правил, никто к этому не принуждал и даже не призывал. Тем не менее в назначенный срок добровольные людские потоки заполняли все улицы, съезжались паломники из самых отдаленных провинций. Присмиревшие и несколько потерявшиеся миряне слушали публичные выступления адептов неведомой религии, метафизичные, не содержавшие привычных оглашений, возбуждавшие в атмосфере колебания непрояви. Облеченные в летучую форму, ритмично переливались в воздухе волны иносказаний и несказанности, словно ввергая обстановку в неприродный климат. Порой из неактуальных речей хаотично вырывались насущные жгучие смыслы, резко вонзались в головы и тут же исчезали. Иногда, впрочем, находились два или три человека, которые слушали с повышенным вниманием и потом обращались к служителям с целью что-нибудь уточнить или оспорить. Все отдельные случаи и происшествия гармонично вплетались в размеренную, давно устоявшуюся практику.

Читать дальше