Алина Николевская - Кое-что из жизни воронов и не только…

– Классная история, – сказал я, оторвавшись от бутылки. – Нет, действительно, классная, я просто восхищён. И ещё восхищён вашим ругательством – «Пошёл в етунхейм!». Етунхейм, насколько я помню, это царство хаоса?

– Ага, – расплылся в улыбке Локи. – «Пошёл в етунхейм!» – это всё равно, что у вас – «Пошёл в задницу!».

– Понял, – кивнул я. – Пошёл ты, Локи, в задницу!

*

Он ушёл. И появился только через две недели. А я все эти две недели раздумывал над фразой, сказанной однажды Жаком Дорньером: «В день, когда вы решите продать вашу душу, вам станет ясно, что душа – излишество». Капрал-шеф сказал это, конечно, в шутку, не подозревая, что в контексте моей ситуации изрекает мудрость. Он вообще не подозревал, что существуют такие ситуации, как моя, потому что был нормальным человеком. Я же, скорее всего, был ненормальным, раз воспринимал Локи не как порождённый моим воображением трансцендентный образ, а как реально существующего языческого демона. И воспринимая его именно так, мучился бессонницей, постоянно задавая себе вопрос, – а на фиг мне душа? Ведь из родных у меня лишь мать в Твери, которой я помогаю материально, но с которой у меня никогда не было духовного родства. Жены нет, детей тоже. По крайней мере, тех, о которых я был бы осведомлён. Да и потом, если Локи прав, и писатель, творя, пытается себя обессмертить, то его произведения и есть его дети, которые, как он надеется, будут жить вечно. Не замахиваясь на жизнь в веках, я, тем не менее, сознавал, – увидеть свои романы изданными – это именно то, чего я хочу больше всего на свете. Сознавал я и то, что пока не разберусь с Гаршавиным, моей мечте не осуществиться. Ибо, как говаривал тот же Жак Дорьер: «Чтобы не утратить остальные желания, поддавайтесь, парни, желанию отомстить». В принципе, отомстить я мог и без помощи Локи – просто приехать в Москву и замочить гада. Но это только «в принципе», потому что я утратил способность убивать. Случилось это со мной на кофейной плантации близ Ямасукро, когда я увидел останки Бранко и Остапа, и ещё этого чёртова падальщика-грифа увидел, от которого меня чуть не вырвало. По-настоящему выворачивало меня уже потом, в госпитале. Врачи думали из-за сотрясения мозга, но я-то знал, – рвёт от отвращения к своему мачистскому поведению, выражавшемуся в готовности убивать по самому ничтожному поводу и быть убитым по поводу не менее ничтожному. Кстати, подлое поведение главного редактора «Гранады» тоже не являлось достаточным поводом для его убийства. И в этом смысле предложение Локи выглядело как самый, пожалуй, оптимальный вариант. Но в продаже души дьяволу было что-то до того омерзительное, что при одной мысли об этом волна тошнотворной дрожи проходила по животу. С другой стороны вспоминались такие, я бы сказал, положительные «дьявольские» образы, как булгаковский Воланд и брюсовский Демон – покровитель творчества, «со странно-длительной улыбкой на устах». У Локи, правда, улыбка была самая обыкновенная, но он также не производил отталкивающего впечатления.

Самым плохим было то, что я начал пить. И это не нравилось Зорро, который с глухим рычанием подходил к каждой оказывавшейся на полу по причине опорожнения бутылке, брал её зубами за горлышко и принимался мотаться по комнате, ища укромное место, чтобы спрятать, и не понимая, что прятать надо бутылку полную.

Однажды, когда он так мотался, в дверь позвонили. Он пошёл в прихожую вместе со мной, и, увидев Локи, бутылку не выпустил, а стал её как бы демонстрировать, укоризненно при этом на меня поглядывая. Впрочем, так как я был изрядно пьян, это мне, возможно, померещилось.

– Привет. – Локи сделав вид, что не заметил моего состояния, протянул руку.

Я ответил на рукопожатие.

– Проходи.

– Я билеты на футбол принёс, – сообщил он, усаживаясь в кресло. – Пойдёте?

– В смысле? – не понял я. – Я и Зорро, что ли?

– Ну, да.

– А волков разве на матчи пускают?

– У нас пускают, – усмехнулся он. – У нас они почётные гости. Играть-то будут «локи» и «торы». То есть, моя команда и команда Тора.

– Здорово! – восхитился я. – «локи» и «торы»! Это как российские «Локомотив» и «Торпедо». А «Динамо» у вас есть?

– «Динамо» впору моему братцу Одину возглавлять. Это он динамит людей, создавая организации, типа «Герметического Ордена Золотой Зари», «Готической лиги» или «Братства Сатурна». Впрочем, «динамит» – устаревшее слово и в данном контексте – неточное. Братец разводит простаков, обещая им, через своих клевретов, вроде Якоба Адлерберта, превратить их в языческих богов и богинь, которые, оказывается, живут в плоти и духе каждого человека, но находятся в состоянии дрёмы. Когда один из «сатурновцев» решил, что заплатил достаточно бабок, чтобы дремавший в нём Аполлон проснулся, он посреди Фицрой-сквера «сбросил земные одежды», и полицейские отвели его в участок. Пришлось его оттуда вызволять. Вернее, уже из психиатрической лечебницы, где бедолага, упорно отождествляя себя с богом, возлагал руки на других больных, чтобы даровать им исцеление.