Георгий Скрипкин - Жизненные откровения. Сборник рассказов

– Успокойся ты, Палыч, – похлопал его по плечу Эдуард Потехин, – прогресс все равно не остановишь. – Больно нужно мне его останавливать, – пробурчал Палыч, – скоро общаться друг с другом будете только через технику.

– Палыч, ты не прав, – решил перевести разговор в шутку Тюлькин, – пока в мире существует водочка, реального общения ничто не заменит.

– Вот это верно, – поддержал Тюлькина Иван, – а не выпить ли нам по третьей?

Сказано – сделано. Третья пролетела также смачно, как и первые две.

После закусона разговор продолжился на повышенных тонах и с большим темпераментом.

– Так что ты там, Тимоха, говорил о деньгах-то? – переспросил Пафнутий.

– А то и говорил, что вологодский дурила нашел мешки с деньгами и отвез их в милицию, – напомнил Тимоха.

– А ты бы Тимоха эти деньги себе прикарманил, – предположил Всеволод.

– Может быть, и прикарманил бы, – повысил голос Тимоха, – миллиончик-другой мне бы сейчас ой, как пригодился.

– А что бы ты делал-то с этими миллиончиками? – спросил Эдуард.

– Да уж нашел бы, куда их девать, – твердо ответил Тимоха, – машину, например, нужно менять. Квартиру сыну тоже хотелось бы купить, а то живем двумя семьями.

– Я бы тоже нашел, как миллионами распорядиться, – поддержал Тимоху Эдуард Потехин.

– Ты бы, конечно, их в дело пустил, буржуй недобитый, – предположил Всеволод.

– И пустил бы, – повысил голос Эдуард.

– Да, не тому, значит, миллиончики-то достались, – съязвил Пафнутий, – нет бы с друзьями поделиться, а Эдуард с Тимохой только о себе и думают.

– А ты, Пафнутий, много с нами своими гонорарами делился? – спросил Иван.

– Так то ж гонорары за работу, а тут халявные деньги, – ответил Пафнутий.

– И то верно, – просморкавшись, поддержал разговор Палыч, – трудовые деньги нельзя сравнивать с халявными. Но если бы мне, например, Эдуард отстегнул от миллиона несколько сотенок, я бы век его помнил.

– А что бы ты делал с этими сотенками? – спросил Тимоха.

– Да уж нашел бы куда их девать, – сразу не найдя способов конкретного применения денег, уклончиво ответил Палыч.

– Ты не юли, Палыч, а отвечай конкретно, куда бы дел эти самые сотни, – поддержал Тимоху Иван Чубатый.

Тут Палыч надолго задумался, потом почесал затылок и серъезно сказал, – а купил бы на них своей старухе ажурное нижнее белье, а то она сроду такого не одевала.

После такого признания мужики переглянулись, а остряк Тимоха, еле сдерживая смех, выпалил, – а ты не боишься, что с таким бельем пустится твоя старуха во все тыжкие.

Мужики рассмеялись, а Палыч, строго посмотрев на Тимоху, произнес, – моя старуха и в ажурном белье хвостом вилять не будет.

– Ты смотри, как уверен наш Палыч, – съязвил Пафнутий, – а вдруг не удержится.

И тут Палыч аж подпрыгнул со скамейки, – ты это на что намекаешь, Пафнутий? Да моя Полина Сергеевна не чета некоторым, – при этом он многозначительно посмотрел на Эдуарда.

Эдуард хотел что-то возразить, но быстро передумал.

Над столом возникла гнетущая тишина, которую попытался разрядить Всеволод:

– а не хряпнуть ли нам по чарочке?

– Хряпнуть, хряпнуть, – поддержали его мужики.

Выпив по очередной, мужики похрумкали огурчиками и подолжили начатый разговор.

– Да на три мллиона можно развернуться, – мечтательно произнес Тюлькин.

Пафнутию даже показалось, что мысленно тот уже раскидал эти три миллиона на какие-то приобретения:

– Колись Тюлькин, куда бы ты эти миллионы потратил?

– А я б махнул за границу, да и пожил бы там в свое удовольствие, – уверенно прознес он.

– Ну и надолго бы тебя хватило? – спросил Эдуард.

– Да годика на два и хватило бы, а там, глядишь, какая-нибудь миллионщица пригрела б.

– Ишь ты, куда замахнулся, – удивился Чубатый, – красивую перспектву расписываешь.

– А чего мелочиться-то, – выпятив грудь, воскликнул Тюлькин, – воровать, так миллионы, а е… ехать, так к королеве.

– А как же Нинка – жена твоя ненаглядная? – спросил Всеволод.

– Ачто мне Нинка, – раздухарился Андрей, – да я за миллионы таких Нинок не один десяток оттрахаю.

Да, после очередного стакана Тюлькина понесло. Он вновь потянулся к бутылке, но не рассчитал и опрокинул ее на тарелку с соленьями.

Бдительный Бычаркин успел вовремя среагировать, и в соленья попала лишь маленькая толика спиртного.

– Этому больше не наливать, – предложил он, и начал разливать остатки водки по стаканам.

Такая перспектива Тюлькину явно не понравилась, и он встал из-за стола: