Полина Табагари - Когда не любят. Сборник рассказов

Стюардессы традиционно показали, как пользоваться масками и где находятся аварийные выходы. Меня всегда это информационная демонстрация больше раздражала, чем пугала. В панике при крушении она бесполезна: кто ей воспользуется? Кому пригодятся эти знания?

Мы благополучно взлетели. Включилось табло «отстегните ремни». Девочки почти заснули.

Пробежали стюардессы по проходу. Несколько раз. Шмыгнули туда-обратно. Я ничего не заподозрила. Но всмотрелась в лицо одной из девушек и почувствовала приближение чего-то страшного. Мы переглянулись с Настей и Сашей. Саша подошел к бортпроводнице, спросил, что происходит. Она попросила вернуться его на место.

Самолет тряхнуло. Люди начали громче переговариваться. Зажглось табло «пристегните ремни».

В дальних рядах кто-то из детей разревелся. Самолет резко снизился. Дочки проснулись. Я обняла их, сильно прижала к себе.

«Все хорошо, мои милые, все хорошо».

Слышны молитвы, крики о помощи, детский плач.

Я жду, что командир из громкоговорителя успокоит, скажет пару ободряющих фраз про турбулентность, но ему, видимо, не до этого.

Самолет пикирует.

Крепче держу девочек и молюсь.

«Господи. Помоги, спаси их, прошу тебя. Умоляю, пожалуйста. Они такие крохи. Они должны жить».

Выпали кислородные маски. Я надела на себя и детей.

Я хотела дотянуться до телефона и написать мужу: – «Мы тебя любим. Живи». На всякий случай. Но малышки стали спрашивать, теребить меня, пытались снять маски. Я сильнее обняла девочек, сжала в руку крестик. За крестики все хватаются, как за спасительную соломинку. Я как-то читала, что погибших в авиакатастрофах находили с крестами в зубах, руках, с прожженными обуглившимися метками на теле. Это им не помогло. Но они верили до темноты.

Всегда думаешь, что такое случается с другими и далекими. Веришь, с тобой-то и близкими ничего подобного не произойдет.

Надеешься, что твой ангел-хранитель предупредит, подаст знак. Бог такого не допустит.

Мне хочется тишины. В салоне самолета хаос. Я хочу, чтобы дочери этого не видели. Хочу защитить их от человеческой слабости.

Людская паника. «Мы все умрем». «Господи, умоляю, я хочу жить».

Яростно орущих в пустоту немного, несколько человек, но они ощутимы. Кто-то уже сдался, бесшумно свернулся в позе эмбриона на кресле.

Малышки ревут взахлеб, я пытаюсь их успокоить, а слезы предательски капают. Как им объяснить, что Бога сейчас нет. В этом самолете. Он пропустил наш рейс, и мы летим не домой, а на небеса.

Видимо, Бог не может быть в нескольких местах одновременно.

Сколько минут или секунд осталось. Как ими распорядиться? Бросаю взгляд на друзей. Они обнялись, намертво прилепились друг к дружке. Саша обхватил своими большущими руками детские головки ребят и что-то нашептывает. Вижу, как дергаются его скулы и поблескивают щеки. За криками не разобрать слов. Их мальчишки взрослые, все понимают. Они спрашивают отца: «Мы падаем, папа? Папа, папа!».

«За что?» «Помогите!» – истерика неизвестности.

Я вглядываюсь в личики дочерей. Это самые красивые малышки на планете. Я никогда не видела столь совершенных нежных созданий. И мне очень повезло, что я мама таких умных, добрых, смышленых девочек. Голубые глазки, на ресничках застыли слезки. Легкий загар, выжженные солнцем волосы. Они безупречны.

Как я не уберегла их? Как Бог допустил это?

Я вижу приближающуюся землю. Резким движением закрываю окно иллюминатора. Прижимаю дочерей к себе, ладонями прикрывая их мокрые глазки.

Мысль бьется в голове – «Что он будет делать без нас? Переживет? Как родственники будут жить дальше?».

Хорошо, что мужа не было. Только почему его ангел-хранитель предупредил. А наш промолчал?

«Я вас люблю, я вас очень люблю. Все будет хорошо, мои любимые девочки, все будет хорошо».

– Ну, вот зачем я тебе?

– Не знаю. Просто сиди рядом время от времени. Молчи. Хочу, чтобы ты была рядом.

– У меня четверо детей, Петенька, четверо! Муж… Зачем тебе все это?

– А я тебе зачем?

Таня замолчала, отвернулась и уставилась в окно. На улице было пасмурно, небо походило на застиранную белесую тряпку. Оставалась неделя лета по календарю, но осень решила прийти пораньше и по-хозяйски срывала листья с деревьев, моросила дождем. Таня соскучилась по солнцу, ей хотелось посмотреть на небо и увидеть просвет. Как в жизни, скромный лучик, надежду на то, что скоро все наладится, рассосется. Надо только переждать непогоду. Ничего не делать, ничего не решать: ждать, когда выйдет солнце.