Алёна Марьясова - За два часа до снега

– Ну, я очень рад. Прям очень! – И обнял Варьку крепко-крепко. Как только он умел обнимать. – А теперь быстро в постель! А то вдруг мама придёт – вот нам с тобой достанется!

Варя залезла под одеяло с блаженной улыбкой на лице. Болеть стало веселее. Теперь, когда у неё сбылась давняя мечта, даже переживания о Шмитке ушли на второй план. Горло болело, нос совсем перестал дышать, но маленькое тёплое счастье поселилось в душе, и Варя стала мечтать, как сядет на своего прекрасного белого «коня». Она подключила разрядившийся телефон к сети и написала сообщение Лерке: «Лер… Прости меня, Лер… Я – вафля». «Ещё какая», – мгновенно пришло в ответ. Варька улыбнулась и напечатала: «Скинь домашку». «Лови», – Лерка отправила фото страницы дневника с заданиями на завтра.

До вечера Варя переделала в кровати кучу дел: сделала домашнюю работу, почитала «Вино из одуванчиков» Рея Бредбери, послушно выпила все приносимые папой лекарства, обработала фотографии с последнего выезда на скалы, встретила маму с работы. Мама пришла уставшая, посидела немного с дочкой, поела и легла спать. А Варю всё это время не отпускало странное чувство: она чего-то ждала и никак не могла понять, чего. В очередной раз заглянув в телефон, она вдруг осознала, что ждёт сообщения или звонка от Лёни. А он всё не писал и не звонил. На улице уже стемнело, но Варя продолжала ждать, пока наконец не раздался звонок в дверь.

– Папа, это Лёня! Открой, пожалуйста! – зачем-то заорала она, испугавшись своего хриплого голоса. «С чего я взяла, что это он… Можно подумать, без моей команды папа не открыл бы», – пронеслось в голове, и сердце забилось чаще. В тот же миг Варя услышала в коридоре знакомый голос и так обрадовалась, что чуть не подскочила с кровати. Но Лёнька уже влетел в комнату, принеся с собою свежесть осенней прохлады. Он скинул рюкзак и с размаху плюхнулся в кресло.

– Здорово, двоечница! Решила отдохнуть? – Лёнька ухмылялся своей кривой улыбкой, в глазах плясали озорные черти. – Мы там за неё учимся, впахиваем, а она тут разлеглась!

– Ой, всё! Рассказывай, где пропадал, – Варя натянула одеяло до подбородка.

– На сноуборде катался, – сообщил он деловым тоном.

– На сноуборде?

– Нда!

– Пфф, – Варя с недоверием покосилась на него. – В каком смысле?

– В прямом.

– Без снега?

– Нда! Сегодня я узнал, что для того, чтобы научиться кататься на доске, снег не нужен. Оказывается, у нас в городе есть тренажёр. Прикинь! – и Лёнька стал подробно описывать спорткомплекс, устройство тренажёра и процесс тренировки. Потом он достал телефон и показал пару видео, где он пытался удержаться на доске. Голос за кадром Варя сразу узнала. Весёлый и очень противный. Она отдала Лёньке телефон и откинулась на подушку.

– Лерка её «Шмиткой» прозвала, – зачем-то сказала она.

Лёнька заржал:

– Лейтенант Шмидт! Да ладно, пусть будет Шмиткой. Но она интересная девчонка. Экземпляр. Родителей нет, живет с бабулей. Зато прошлый год в Штатах училась по обмену. И, похоже, вообще не бедствует. Меня сноубордом угостила. Там тренировочка-то недёшево стоит, я тебе скажу.

Варька замолчала. «Интересно, если нет родителей, одна бабушка, откуда тогда у неё столько денег, Лёнь? В Америку ездила… Камера дорогая, сноуборд. Да Бог с ними, с деньгами. Дело-то не в них. Ну, у нас их не так много, и что? Ой, Лёнь! Мне же велик подарили…» – подумала она ему. И улыбнулась. Лёнька тем временем ещё что-то рассказывал, пока, посмотрев на Варю, не заключил:

– Все. Ушла в астрал. Ладно, я побёг. Дома с утра не был. Пока, дурында, выздоравливай! – с этими словами он вытащил из рюкзака пакет с мандаринами, бросил его на кресло, где только что сидел, и, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.

Варька уставилась на кресло: «Мандарины… Спасибо, Лёнь…» И опять улыбнулась. Она любила мандарины, и Лёнька это знал. Нет, не просто любила, она их обожала. Могла съесть целый ящик за раз и не пожелтеть.

Варя дотянулась до пакета, развязала его и прямо так, не помыв, очистила солнечный фрукт. С блаженством понюхала его и положила в рот первую сладкую дольку. Высунув ноги из-под одеяла, она задумчиво шевелила пальцами и улыбалась. Чему она улыбалась? Она не знала. Варя просто ела мандарин…

…Сквозь колючие кусты, похожие на кактус, она долго бежала на его крик. До боли родной голос срывался в ночи истошным воплем: «Ва-а-а-ря!» Падала, сбивала колени в кровь. Эти странные растения кусали её за плечи, царапали ноги, щёки. Вдруг, неожиданно, она выскочила из зарослей на край обрыва. Внизу бушевала река. На краю она увидела Лёньку: он держался за корень дерева, болтая ногами над кипящей водой. Она резко метнулась к нему, упала, ловко зацепившись ногой за удачно подвернувшийся камень. Схватила его за руку: «Я держу тебя! Держу! – и через мгновение отчаянно заорала: – Помоги-и-и-ите!!»…