Ангелина Монич - В поисках точки Gmail. Письма о любви, о сексе и о жизни в промежутках между ними

Дизайнер обложки Мария Бангерт

© Ангелина Монич, 2017

© Мария Бангерт, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-0330-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Буквам я верю больше, чем словам. К буквам можно вернуться, как к людям. Потрогать и вновь почувствовать. И может быть, почувствовать что-то совершенно иное. А слова сказанные тонут. В бряцании чайных ложек, в чужом смехе, в шорохе простыней, в сотнях «хочу тебя». Как их потом узнать, утопленников? Вроде и не жили. Придумала?

Силу словам дает сила ощущений. Рождаешь, когда чувствуешь. И иногда боишься этого. Боишься боли переживаний. А что если нечто стоящее и любимое можно произвести на свет только один раз? Всего лишь однажды? А потом из страха почувствовать вновь, пользоваться эпидурально? С помощью эпидуральной анестезии. И рождать тексты, от которых ничего не шевелится и не кричит. Зато и сама не чувствуешь, как может быть больно. И тогда можно далеко и ровно бежать. Работа такая. Привычка. Мозоль, знаете. Натертость жизнью.

И еще. У нормальных женщин есть точка G. У ненормальных, то есть у меня одной, – точка Gmail. Я испытываю удовольствие оттого, что пишу письма. Сегодня я все утро неистово занималась любовью. Мне было хо-ро-шо. А в голове крутились надписи к картинкам. Длинные-предлиннные. Целые тексты. Я получала физическое удовольствие не просто оттого, что во мне двигался мужчина, но оттого, что во мне рождались слова. Дико возбуждающие слова. О любви. О плотской любви. Я испытывала оргазм оттого, что писала письма воображением. Меня возбуждала сама мысль о том, что я готова писать эти письма не только в мыслях. Меня манила перспектива этой дикой эротической игры. И я вдруг почувствовала, что это очень важно.

В общем, здравствуй, мой дорогой друг. Именно тебя я решила посвятить в свою личную и, как мне кажется, весьма увлекательную жизнь. Посылаю тебе страницы своей ужасно откровенной книги. Я ее писала много лет, но опубликовать решилась только теперь. Так что, читая, не удивляйся признакам недавнего прошлого, где еще нет фейсбука, и люди иногда встречаются в кафе, а не в скайпе. И, пожалуйста, не делись ни с кем этими текстами прежде, чем они увидят свет, иначе заявить об их ценности лично мне будет уже невозможно, меня здесь просто не будет, потому что меня убьют.

По телевизору показывали «Последнее танго в Париже». Очередное последнее танго. Сколько раз она видела этот фильм и только теперь вдруг заметила, что в профиль Марлон Брандо сильно напоминал Анну Ахматову. Чудовищное сравнение. А его теща, по фильму мать покончившей с собой жены, – ее приятельницу Галю, полную некрасивую хохотушку со вздернутым носом и несносным характером. Отметив вполне очевидные сходства, она подумала о том, что в мире слишком много похожих друг на друга людей. Которые могут или могли жить в разное время, в разных странах, а могли и вообще жить только в воображении избранных, типа Бертолуччи, но с профилями реальных, тоже на кого-то похожих. Она улыбнулась случайной мысли.

На экране чужая мать искала объяснений самоубийства дочери – должны же были остаться какие-то следы: записки, письма, дневники. Не ищите, сказал Брандо, бесполезно, ничего нет. Она не верила и продолжала рыться в вещах. А моя героиня, которую я так и буду пока называть Она, так вот моя героиня вдруг подумала о том, что, если бы, не дай бог, она покончила жизнь самоубийством (а чего скрывать? такие мысли иногда приходили в ее легкомысленную голову), она непременно оставила бы после себя ту самую, пухлую от напечатанных листов папку, красную с белым, оставила бы на видном месте, чтобы непременно нашли и все поняли, все-все, про нее, про него, про другого него, про их жизнь и про ее смерть. Только вот где она оставила бы эту папку, вернее у кого, она пока так и не решила.

И нажала play.

На экране обнаженные любовники придумывали друг другу имена. Не желая знать истинных. И она, усмехнувшись, подумала о том, что сегодня они попали в точку, потому что именно сегодня она носила чужое имя. С самого утра. Славное и редкое чужое имя, никогда не встречавшееся в кругу ее многочисленных знакомых, но от чего-то вспомнившееся и почему-то приглянувшееся. Жених Марии Шнайдер, снимавший по сюжету кино про обыкновенную парижскую девушку, стал искать кадр, чтобы поймать в нем свою возлюбленную. И тут Ася (а именно так с утра звали мою героиню), закрыв глаза, вдруг ясно представила себе картину, в которой сама была поймана. Много лет назад. Тем, кто теперь… Нет, об этом позже, сначала картина.