Ольга Володинская - Жили-были… Грустные сказки, рассказанные на ночь

Но я это делала с любовью к тем, о ком вспоминала на этих страницах. Да простят меня они…

Итак… как там начинаются все сказки – жили-были ….девочка и мальчик. Они еще ничего не знали друг о друге.

– Няня, расскажи сказку, – каждый вечер просила девочка.

– Так я тебе уж рассказывала, – отвечала няня. Глаза ее улыбались, обозначая морщинки, расходившиеся тонкими лучиками, а руки то и дело поправляли на девочке одеяло.

– Ну, расскажи опять про девочку и дракона, – не унимался ребенок.

– Ох, Христова ты моя-то, ну давай уж, расскажу, ладно. В одном далеком царстве-государстве жил народ. Трудолюбивый, добрый. Красоты неписаной. Веселый… Бывало наработаются в лесу да в поле, и ну – песни петь, пляски плясать да хороводы водить. Хорошо жили, богато. Друг дружке всегда помогали. И счастья у них было до небес!

– И сладостей? – спросила девочка.

– И сладостей всяких видимо-невидимо. Ты спи-спи, – похлопывая по одеялу, продолжала няня, – И повадился к ним прилетать злой дракон о семи головах. Выходили богатыри на защиту своего царства-государства, бились с ним, бились, никакого сладу не было с супостатом. Погибли все богатыри, сражаясь. Женщин всех до единой в полон забрал тот дракон, а детей съел заживо. Огнем своим пожег он все дома с закромами. Захохотал потом злобно и улетел в свою пещеру спать-отдыхать. Да только не видел изверг, что не всех извел-истребил. Остались в живых мальчик Иванушка, да крохотная девчушечка, едва ножками которая ходить начала. Настенькой звали ее.

– Даже разговаривать еще не умела, – вставила девочка.

– Да, даже разговаривать не научилась еще. Остались они, горемычные, одни. Пошли еду искать, взявшись за руки, да место, где им теперь жить-поживать. И в одном доме наткнулись на деда старого, который на печи лежал хворый. Потому и жив остался. Обрадовались дети, что не одним им на белом свете жить придется, кинулись к деду. А тот и не знает, радоваться ему, али печалиться. Поднялся, кряхтя, и давай искать, что на стол собрать деток покормить. Так и жили: Иванушка в лес за дровами ходил, в реке рыбу ловил, в огороде репу да другие овощи садил, в поле – зерно, какое нашли по закромам уцелевшим. Ничего, кормились как-то. Прошло время, вырос Иван, настоящим богатырем стал. Да и Настя подросла – в красну дЕвицу превратилась. И задумал молодец победить злого дракона, который нет-нет, да и пролетал над их обиталищем пустынным. Надоело Ивану прятаться, и решил он вызвать дракона на честный бой. «Э, нет, не пойдет так-то, – сказал ему дед, – одним напором да смелостью дракона не одолеть. Тут смекалка надобна». И стал учить Ивана, как лучше все устроить, чтоб дракона того победить.

– Хитростям всяким учить, – уточнила девочка.

– Хитростям, конечно, – согласилась няня. – Эти головы-то у дракона не простые были. Не успеешь отрубить одну, она враз опять вырастала. Потому как на лапище у дракона лишний палец был. Проведет он им быстрехонько по отрубленному месту, ан, глядь, голова-то на месте опять. Так что не головы нужно рубить-то, а палец. А вот какой из них силу такую имеет, надобно узнать сперва: отрубить голову и смотреть внимательно – каким пальцем дракон потянется к шее своей.

Не пускала Настя Ивана на битву. Слезы горькие проливала. А ну, как не в Иванову пользу бой развернется. Что тогда ей, бедной, останется? В реку кинуться с высока берега? Уговаривал ее Иван, уговаривал, да так и не согласилась Настя, так и не позволяла выйти на бой, все плакала да стенала-причитала. И вот, когда почувствовал Иван силушку молодецкую да богатырскую…

– А как он ее почувствовал?

– Руки налились у него этой силушкой, брови сами собой сдвинулись сурово, губы сжались, решительным он стал, сурьезным, выковал себе меч-кладенец, и пошел к драконовой пещере на бой. Рано утром пошел, чтобы Настю не будить. Только старик проводил его до опушки.

Проснулась Настя, хватилась Ивана, руками всплеснула, заплакала горючими слезами. К вечеру вдруг потемнело все, ветер поднялся страшный, ураган налетел грозный, деревья с корнем из земли вырывал. Испугалась Настя, заметалась, запричитала. Выбежал дед из избы, схватил ее за руки и потащил в дом что было силы. «Страшный, видно, бой идет», – сказал он, – не одолеть, по всему видать, Ивану дракона злого». Услышала Настя эти слова, да так замертво и упала.

– Няня, почему замертво? Она же живая была…

– Живая, конечно, говорят эдак-то, потому что, как мертвая она сделалась. Только что дышать не перестала.