Сергей Корнев - Дофамин. О любви и нелюбви

Илья Глинин, студент, 22 года, 4 месяца, 10 дней, 8 часов, 45 минут, 35 секунд:

– Я даже могу признать, что я больше плохой, чем хороший. Я сам собой не всегда владею. Думаю одно, делаю другое. Есть некая программа, и я ей следую. Я даже подозреваю, что совсем не умею правильно жить… Нет, я умею правильно жить. Но это моё умение как раз и похоже на программу. Кажется, это плохая программа.

Тётя Зина, соседка, пенсионер, 62 года:

– Вчера по второй программе сериал начали показывать… Так вот там мальчик прямо уж на Илюшу очень похож! Только он там… такой… это… очень нехороший человек… Девочку он, значит… это… совратил… а потом куда-то он её… это… в сексуальное рабство продал. Денежки… у родителей воровал… это… на наркотики… И товарища своего предал. И вообще он весь… такой… это… неприятная личность… гонор у него ко всем… только сам для себя… это… ни в ком не нуждается, только в себе самом нуждается… Я прямо… это… смотрю и думаю: «Ой, ну как же на Илюшу похож!». Только Илюша-то, конечно, не такой мальчик… это… он так не безобразничает, конечно… А там… это… Бог его знает… Вот так телевизор посмотришь, чего только не увидишь… Бог его знает, что у него на уме, у Илюши-то?.. Лёнька всегда пьяный, но не буянит… всегда по-хорошему со мной. К Лёхе не подступись… это… как зыркнет… но видно, парень простой… Она и Маша… это… ну, ладно!.. А Илюша-то – Бог его знает… Кошке-то моей он тогда что-то насыпал!.. Может… эти… китики… а может, отраву!.. Бог его знает!.. Хорошо, она кошка-то у меня всегда сыта, у чужих не ест!.. Бог его знает, этого Илюшу, чего от него ждать!.. Чего вот сыпал кошке-то? Отраву, небось. Что вот она, кошка-то моя, ему помешала? Сегодня кошка, а завтра и мне насыпет!.. Вона, по телевизору-то показывали! Раз – и нет человека! А чем я ему не угодила? Прямо уж и боишься его!.. Сейчас жить страшно! Отравят и квартиру-то приберут!.. Ксс-ксс! Мурка, ты где? Ты куда пошла? Ксс-ксс, иди сюда! А то опять какую-нибудь отраву насыпят!.. Ксс-ксс, иди домой!..

К. С. Жмуркин, знакомый по работе, 26 лет:

– Да ну его, этого Илюшу! Это человек, который меня прямо по-настоящему бесит! Будет возможность, я на него парней всё-таки натравлю! Это дело, по-моему, в прошлом году случилось. Мы на квартире одной поработали… так, по мелочи… и бригадир наш всем по три штуки вручил. Я точно помню – по три штуки!.. Прихожу домой – две! Ну как так?! Чё, потерял, что ли? Ну не мог я потерять! Хозяин пришёл и отдал бригадиру десять штук. Бригадир поделил их на четверых, на подоконнике… на кухне… просто положил четыре кучки, потому что у всех руки грязные были – две по три штуке нам, отделочникам, и две по две – им, Илюше и себе. Ну чё у них работы-то? Бригадир, по сути, только адрес подогнал, почти и не появлялся… А Илюшина работа – принеси, подай, иди «на» и не мешай! Им и по две-то жирновато. А нам… Не, ну три так три… Чё мы, по сути, три дня на той квартире и работали-то… По штуке в день – это нормально. Взял – кинул в куртку, помню, в левый карман, где сигареты лежали… правый у меня… рваный… И всё! А домой прихожу – нет одной штуки! Давай думать, куда делась? Потерять не мог я! Значит, скрысил кто-то! Давай думать – кто? Илюша! Больше некому! У него сигареты-то ещё утром кончились… Он мусор вынес – и всё, сиди, кури! Я ему: «У меня в куртке есть, возьми, если надо». Ну, он и брал. И тогда, после того, как деньги отдали, он закуривал… Где взял? У меня опять! Вместе с тыщей! Я ему предъявил эту херню, а он – в отказ. Парни за него заступились… Не знаю… может быть, не брал он ту тыщу, может… потерял я, но… всё равно он мне не нравится…

Черткова Вера Владимировна, тётя Ильи по отцу, неработающая, активная прихожанка РПЦ, 46 лет:

– И, знаете, всякую надежду относительно Ильи я ещё лет пять назад потеряла. У них вся семья неверующая. Лёню, брата моего, алкоголь сгубил. Маша – атеистка воинствующая была раньше. Сейчас вроде стала прислушиваться, но детей своих никак не хочет приобщать. Алёша у них обвенчаться в церкви хотел. Я думаю: «Пусть хоть так приведу в храм человека». Нет, Маша его отговорила. Теперь ребёнок у неё во блуде живёт. И Илья во блуде будет жить. Сейчас вся молодёжь во блуде. Курят, пьют, в храм не ходят. А где вино, там и блуд. Наблудятся – обвенчаются, ну и живут как прежде. И прелюбодействовать начинают. Бога никто не хочет знать. Живут страстями и всякими своими низменными инстинктами. Я иногда думаю: «Ой, Господи Боже мой! Как же Ты ещё нас терпишь? Когда же конец этому всему настанет? Весь народ на погибель живёт и в геенну идёт. Не терпи нас больше, Господи, не терпи. Только единицы спасаются, Боже Ты мой, Господи…». Но Господь всё терпит и надеется на нас. А я уже не надеюсь. Хоть Алёша, хоть Илья. Все они одинаковые. Молодёжь вся в ад идёт.