Сергей Корнев - 7 жизней. Роман

© Сергей Корнев, 2017

Фото на обложке Сергей Корнев

ISBN 978-5-4483-0447-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Алик смог подняться с постели только к одиннадцати. Жутко болела голова, мутило, во рту словно нагадил кто-то, да и вообще самочувствие было хуже некуда.

Так всегда после концерта. И вчерашний не исключение. Тяжела жизнь музыканта, особенно хренового… Группа выступила ужасно – угарные кривые риффы, пьяный и пошлый выпендрёж – вот и всё, чем они могли «похвастаться». Он и сам налажал так, что и вспомнить стыдно…

Естественно, настроение после концерта упало до нуля и его нужно было как-то поднимать. Подняли алкоголем. Как всегда. И как всегда чересчур.

Сегодня же в планах стояло поехать к другу на дачу. Планы такие планы… Конечно, можно позвонить и отменить, но… Но сколько можно отменять? Уже и неудобно… Доотменялся до того, что последний раз виделись ещё до Нового года. Зима закончилась, а весной в городе пересечься почти нереально. Весной друг всегда на даче. А почему – Бог знает. Странный он человек.

Алик скрипя сердце собрался, выпил бокал крепкого чая и вышел из дома. Бездумно, точно на автомате, сел в маршрутку и доехал до окраины большого города А., туда, где проходило шоссе в сторону небольшого города Б. Дача друга находилась приблизительно посередине между двумя городами. А это пилить километров пятьдесят. Но Алику не привыкать, не в первый раз. Он знал толк в автостопе. Только так и передвигался вне города, за исключением железной дороги, конечно.

Мимо на бешеной скорости пролетели две иномарки, за ними важно пропылил джип. Не остановился и задрипанный «уазик». Зато сразу следом ехала замызганная до безобразия белая «шестерка». Алику везло на народные автомобили – эти не брезговали «подкинуть» человечка. Чаще всего за рулём были работяги или деревенские мужики, грубые вообще-то люди, но вот чтобы проехать мимо, да еще в неласковую погоду, – на такое они не способны. Чутьё не обмануло Алика и на этот раз.

Водила, толстый мужик с ехидным взглядом, посмотрев на Аликовы длинные волосы, съязвил:

– У-у, какой лохматый!.. Далёко собрался? Я только до Брехаловки могу подбросить. Тебе куда надо-то?

– Мне в Красный Восход, – тихо ответил Алик. Похмелье мешало даже говорить нормально.

– А-а!.. Ну садись. От Брехаловки туда пешком дотяпаешь!

Ехать Алику было трудно. Поначалу к горлу подкатывал ком тошноты, приходилось сдерживаться, чтобы не блевануть прямо в салоне. Но, слава Богу, организм немного пообвыкся и сильная тошнота отступила, стало терпимо.

Может быть, кстати, на организм подействовали внешние факторы. За окном серьёзно портилась погода, наползали пугающие чернотой тучи, готовилась самая настоящая весенняя гроза. Попасть под ливень – не самая приятная перспектива. Одна мысль об этом заставляет приободриться. Бррр! Очень бы этого не хотелось: на даче хорошо отдыхать, когда тепло, сухо, солнышко светит. Не лучше ли вернуться назад, в город, пока не поздно?..

– Вишь, как нахмурилось, – прервал тишину водила, – сейчас вольёт, похоже… Что, мля, за весна! То жара, то холод, то дожди зарядят, как осенью!.. Того и гляди, зима по новой начнётся, и снег пойдёт! Раньше так не было. Раньше всё своим чередом. Испортили всю природу нахрен, к чертям собачьим!..

Кто испортил природу, Алик не догнал, но всё ж таки вяло откликнулся:

– Да…

Водила отчего-то с нескрываемым негодованием посмотрел на него и предпочёл не развивать эту тему дальше.

По стёклам тяжёлыми каплями ударил дождь. Небо вконец помрачнело и мраком этим нависло над унылой дорогой. Сидеть в сухой и тёплой машине было очень уютно, когда вовне начиналось что-то такое одновременно угрожающее и торжественное. И страсть как не хотелось думать, что машину скоро придётся покинуть. У Алика от этой мысли даже мурашки пошли по телу.

Там, вовне, уже вовсю хлестал ливень. Вода сильнейшим потоком навалилась на лобовое стекло, и дворники с трудом управлялись с ней.

– Во, влил, мля!.. – не выдержал водила.

– Да… – отозвался Алик.

– Вот тебе и «да»! Как пойдёшь-то? «Да», мля!

Злой какой-то был мужик этот. Вот и сейчас: как бы и посочувствовал вроде, но через нескрываемое негодование, сквозь еле управляемую злобу. Довели русского мужика. Нет любви в нём. И радости нет.

– Не знаю… – ответил Алик, как можно доброжелательнее взглянув в ехидные, бегающие и сверкающие гневом глаза водилы.