Андрей Буровский - Самая короткая ночь. Эссе, статьи, рассказы

А самое главное, стало окончательно понятно, почему полезны женщины для стареющих интеллектуалов: для душевного здоровья и правильного настроя в жизни. Чтобы даже старые непристойные песни превращались в еще более жизнерадостные.

Все началось с того, что Дима Верхотуров собрал нескольких своих друзей – отметить выход очередной книжки. Ребята ухитрились поссориться, как именно принимать гостей, потому что сам Дима – живое порождение Средней Сибири, а его жена, напротив, живое порождение земли Московской, представление об обычаях и обрядах у них не всегда совпадает. Конечно, все это мелочи, ругались Дима с Настей недолго, часа два, а потом занимались любовью. Уже долго – чуть не опоздали начать убирать и готовить.

Михаэль Дорфман пришел с женой-украинкой, на два поколения моложе, принес бутыль сливянки градусов под 60, – приохотили родственники жены. Он хлопнул стаканчик сливянки и начал рассказывать, как ловил Ясира Арафата.

Омар Нессар слушал этот рассказ с большим неодобрением, вплоть до места, где Михаэль Ясира Арафата все же поймал, и тут же подружился с ним и его окружением.

– А вы как вообще относитесь к мусульманам?

– К хорошим – прекрасно отношусь.

Это Омару тоже понравилось, и он выпил с Дорфманом сливянки – про сливянку в Коране ничего не написано, там исключительно про вино.

Пан Помяновский тоже дерябнул сливянки, и заверил, что к евреям относится прекрасно. Особенно ему понравилось, как еврейские партизаны лихо «мочили» людей Бандеры, и только под Львовом разнесли три укрепленных лагеря.

– Мы даже сами возмущались, как они этих ребят резали.

Виталий Демьянюк оскорбленно выпрямил спину от этих речей, и забормотал что-то о безобразном вмешательстве в дела родного края всякой там шляхты…

– Друг мой! Так то – русская шляхта! Отменные люди! Храбрые люди! А то – какие-то отвратительные казаки! Уж мы их душили, душили…

– Казаков мы и сами душили…

– Я же и говорю! – Просиял пан Помяновский. – Русская шляхта всегда только и делала, что резала всяких казаков и москалей. Отличные ребята, по вам сразу видно, вы из них!

Виталий с расширенными глазами стал оценивать комплимент и впал в глубокую задумчивость.

В стороне Омар и афганский полковник Абдулла никак не могли понять, что пан Помяновский имеет против казаков, и тихо обсуждали – может, натравить его на кандагарских сепаратистов? А то эти пуштуны совершенно распоясались, да к тому же вопиюще неправильно трактуют положения ислама и неправильно читают Коран.

С ними согласился Игорь Кызласов: читать священные книги у нас совершенно не умеют! Тем более, напрочь забыты важные действия, которые необходимо совершать перед чтением священных книг. Молодежь пошла: даже правильно зарезать черного барана не умеют! Он, городской человек, в прошлом году учил трех шаманов на Уйбате.

Кристоф Дайнингер очень заинтересовался, как именно надо резать черного барана, и почему при этом не надо брызгать кровью позади себя, а только вправо и влево.

Тут раздался замогильный хохот, и из стены вывались двое. Один в простонародном армяке, с сивой бородищей, а в бородище – клочья соломы, другой – в расстегнутой грязной рубахе, такая же сивая борода торчит клочьями, волосы дыбом, а в руке – огромная оловянная кружка. Жуткий смрад сивухи шибанул из этой кружки, и сердце у меня упало: ну конечно! Едва запахло выпивкой, как явился мой дальний предок, Курт Шмидт. Хулиганские наклонности этого призрака хорошо известны всему Таллинну.

Недавно один протестантский поп решил изгнать Курта из Прибалтики. Как он выражался, «пусть убирается, откуда пришел», а то набилось их полную Эстонию. Но дело окончилось плачевно – Шмидт принялся за самого пастора; он регулярно вываливался из стены ровно в полночь с жутким хохотом и большим количеством сивухи. Пока Курт Шмидт рассказывал о левых романах пастора его жене, тот терпел. Но когда развеселый призрак обратился ко всей его пастве, пастор сам эмигрировал в Германию.

Курт весело заорал, и стал представлять своего спутника: уверял, что это еще один мой предок, Анисим, по другой линии. И жил одновременно с Куртом, совсем недалеко, на Новгородчине. Но пока Курта вешали шведы за кражу нескольких мушкетов (Курт продал их мятежным эстонцам и пропил), этот самый Анисим сам заколол вилами боярина Белецкого, чтобы тот не приставал к его жене. А сам сбежал в Тверскую землю, подальше от разъяренных бояр.