От покойников дети не рождаются. Отца Олега, потом самого Олега станет некому произвести на свет… И кто тогда напишет книгу про антисистемы?! Кто расскажет мне о Самборе и о нравах геологов Камчатки?!
– Неважно, кто кого… ― говорю я.
Олег сглатывает и кивает. Неважно… Мы оба понимаем, что неважно.
Вот украинский парнишка припал на колено, поймал в прицеле одну из фигур за баррикадой. Именно эту ― случайно, просто надо же в кого-то стрелять. Затаил дыхание… навел… громыхнуло, чуб отнесло в сторону отдачей. Польский мальчик встал за бревном ― так и правда меньше его видно, но винтовка… Винтовочная пуля свободно дырявит насквозь ствол до двадцати сантиметров. Польского мальчика дернет – пуля ударит в грудь, и сразу швырнет вперед, выходя из спины. Мальчик осядет, нелепо загребая ногами, громыхнет по булыжнику винтовка. Потянется струйка из полуоткрытого мертвого рта ― пробиты легкие. Так и будет тянуться, ползти по камням горячей змейкой, пока не застынет в мертвом теле. Этот мальчик не выучится на врача, уже молодым не встретит мою маму в Киеве. Это значит, что не будет ничего. Никто даже не узнает несостоявшегося.
Олег опустил глаза, он торопливо наливает. Предательски звякает о горлышко стакана бутылка.
– Олег… А хорошо, что моего отца там не было.
– И что мой дед заболел…
Мы не сговариваемся, все ясно. Мы встаем.
– За то, что наши отцы не поубивали друг друга!
– За всех, кто промазал…
Водка не берет, мы почти не чувствуем напитка. Олег тут же разливает по второй.
– Давайте не чокаясь… помянем.
Киваю и от обуревающих чувств даже мычу, взмахиваю рукой. Слов не нахожу, да и зачем?
Глядя друг другу в глаза, мы пьем до дна. Словно вода льется в горло. За всех, кто промахнулся, но по кому не промахнулись. И во Львове, и во время любых других польско-украинских «разборок». За всех, кто стал жертвой идиотских выяснений, кто тут самый главный, кто самый древний, с какой стороны надо креститься, кто тут самый замечательный, и кого больше всех любит Пан Бог.
За мальчиков, сгинувших до того, как у них родились сыновья. За тех, для кого все кончилось, почти не начавшись. Кто ничего не успел, и кого уже почти забыли. За всех, чьи сыновья никогда не будут украшать собой нашу Землю.
Сел я писать важную заказную статью. Такую важную, что уехал из квартиры, где живу с женой и детьми в квартиру, населенную только моей мамой и сыном от первого, давно распавшегося брака. Но то-олько набрал на компьютере первые слова – позвонила жена. Не успел я выйти из дому, уехать в свой кабинет, как старшая дочка, трех лет, отняла игрушечного тигра у младшей, годовалой, и вообще вела себя так, что пришлось ее отшлепать, и пообещать, что к родственникам на Кубань мы ее не возьмем.
То есть ясное дело, на Кубань мы ее возьмем, пора ребенку познакомиться с родственниками мамы, числом более дюжины, и от шести до восьмидесяти лет. Само собой, мы ее с собой очень даже возьмем, но нужно же как-то воздействовать на эту противную девчонку! Поговорили мы с женой, обсудили проблему, и расстроился я по настоящему: взять-то возьмем, но в кого только это вредное создание?! Нельзя же ее так часто шлепать и ругать, не нужна мне дочка-невротичка! Особенно сильно расстроился, потому что догадываюсь, в кого пошло это создание…
Ладно, хватит, пора садиться за работу! И тут звонит моя старая гражданская жена, начинает выяснять – собираюсь я что-нибудь сделать для воспитания своего сына или нет?! Он, видите-ли, намазал шоколадом любимую шапку своей учительницы, дернул за хвост овчарку соседа, а на «волге» другого соседа нацарапал гвоздем гадкое слово. Нужен авторитет, а у нее авторитета не хватает.
В свое время подруга сама приложила все усилия, чтобы мой сын называл папой совсем другого дядю, и теперь я, не без мстительных чувств, минут двадцать выяснял отношения.
– А что папочка говорит по этому поводу?
– Ты же знаешь, ему на все плевать! И на сына ему тоже плевать. Сделай что-нибудь, мужик ты или нет?!
– Мужик, да десять лет уже не твой.
– Ладно, я дура, но Сашка-то в чем виноват?!!!
В конце концов, ну что за свинство?! Мало мне бывшей жены, которую я сам бросил, мне еще будет предъявлять претензии это создание, которое само не пожелало за меня выйти замуж! Бросил трубку с чувством справедливого негодования, и отходил с полчаса.
Сел за работу, а тут пришел мой сын из Университета:
– Привет, папа! У нас тут такое происходит!
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу