Александра Жуковская: Аморальный долг. Рассказы

Надевай скорей, не сцы!

Сделаны в Италии,

Прикроют гениталии»

Ну и всё в таком же духе. Согласитесь, такое нельзя считать профессией. Поэтому официально я – безработная. И сижу с Павликом. Разумеется, бесплатно. Его мама уверена, что это она делает мне огромное одолжение – ведь своих детей у меня нет.

Рабочего графика, как следствие безработицы, нет тоже – и это очень хорошо. Можно делать что угодно и когда угодно. Например, весь день спать, если ночью глаз не сомкнула из-за Янкиных воплей. Заинтересовавшись, чем они были вызваны, я забежала к ней в гости.

Зря я это сделала. Сиди теперь и смазывай маслом ожоги от утюга в тех местах, куда Янка сама не дотянется.

– Вообще круто, – сообщает она, – но всё равно не то.

Чего она хочет? Живого места не найти на худеньком лиловом тельце, исполосованном вдоль и поперёк. В глазах у меня щиплет, и на ожог падает солёная капля.

– Эй, – возмущается Янка, – не надо с охлаждающим эффектом!

Но сдержаться нет сил; я поворачиваю голову так, чтобы слёзы стекали в рану от бритвы – мне ведь тоже хочется сделать Янке приятное. На самом деле я не так-то часто плачу, и напиваюсь тоже довольно редко. Просто от меня совсем недавно ушёл мужчина.

Глупо, конечно. Ладно бы мой, а то – свой собственный. Он мне так сразу и сказал – я твоим никогда не стану. Буду приходить, когда вздумается. И не влюбляйся.

Разумеется, это он правильно сказал. Не доросли мы ещё до любви. Он – мальчик-мажор, я – девочка-дурочка. Все мои знакомые считают к тому же, что он моей любви недостоин. Лично мне кажется, что как раз наоборот. Поэтому я полностью поддерживаю его уход. С одной стороны. А с другой – рыдаю над израненной Янкой, совсем забыв о её присутствии. Та смотрит с завистливым недоумением:

– Это с чего тебя так торкнуло?

***

Павлик пригласил меня на день рождения. По такому случаю я построила брутальную субмарину из старого футляра для очков, проволоки и пудреницы. Пудриться мне всё равно ни к чему – мужчина-то ушёл, да к тому же ещё не мой мужчина. Зато для субмарины пудреница – незаменимая вещь. Никогда не знаешь, что в дальнейшей жизни пригодится.

Павликова мама смотрит на субмарину и на меня как-то снисходительно. Мне можно делать такие подарки – я же безработная. Не то что, например. Римма Марковна, подарившая навороченного робота. Прелесть какой робот. Вон, валяется в углу.

Сестра Павлика, восьмилетняя Наташа, старательно делает вид, что старательно делает уроки. Я заглядываю к ней в тетрадь и невооружённым глазом вижу ошибку.

– Warm – тёплый, – объясняю я. – Worm – червяк. Warm house – тёплый дом. А у тебя получается…

– Червивый дом, – радуется Наташа. – Какая ты умная, Риточка!

Ещё бы я не умная. Языковой вуз-с красным дипломом. Но разве в этом дело?

– Хочешь, – предлагает Наташа, – научу тебя плести браслеты из резиночек?

Ещё бы не хотеть. Все дети просто с ума посходили с этими резиночками. Надо же держаться на одной волне. Но тут выбегает Павлик и тащит меня в свою комнату – день рождения-то у него. Главное – быстро прошмыгнуть мимо кухни, где взрослые люди пьют коньяк. Сейчас же начнётся:

– Что ты всё с чужими носишься, пора бы своих завести.

– Так от кого? Давай я тебя познакомлю, у одной моей сотрудницы как раз сын пятый раз развёлся, только ты оденься поприличнее.

– Да на какие шиши, она ж так и не устроилась никуда, бедная, ну ладно, я ей одолжу кофточку почти новую и сапоги-всё равно из моды вышли.

– Что, до сих пор не нашла работу? Ужас какой, а помните, в классе лучше всех…

– Мы с тобой – шпионы, – шепчу я Павлику, – поэтому сейчас идём тихонько, на цыпочках…

***

Ужасно раздражают высказывания некоторых особо умных индивидуумов про одиноких женщин и сорок кошек. На кой чёрт мне кошки, скажите, пожалуйста? Я люблю только одну дворнягу. Когда иду мимо гаражей, она всегда меня встречает и кладёт мне на колени большую умную морду. Старая ведьма запрещает приводить домой животных, поэтому собаки у меня тоже нет. Зато у собаки есть я. Согласитесь, это гораздо важнее.

Вечером навещаю Янку в больнице. Прокалывать грудь ржавой иглой – плохая идея, я всегда говорила. Но кто станет меня слушать, да ещё в таких вопросах?

Бледно-синяя, измождённая Янка смотрит вопросительно. Пару минут спустя выясняется повод. Оказывается, Фюрер сделал ей очередное предложение. Нет, не неприличное – он предложил выйти за него замуж. Хотя, конечно, мерки приличия у каждого свои.