Виталий Бурик - Фигурка моржовой кости. Рассказы, короткие истории, эссе

Рассуждения о многоплановости прозы Картасара, ненавязчивый звуковой пинг-понг Брубека, а особенно – запах смолистых капель жира слегка плавящейся птицы, настраивали на очень уютную волну лени и некоторого снобистского самодовольства. В смысле довольства своей эрудицией и прозорливостью, довольства ситуацией (уютный дом, где нам всем так хорошо, а за окном – немилосердная приморская февральская ночь), довольства компанией, и даже – будущим, в той зыбкой перспективе, которая бликовала для нас тогда. Ах, полёт этих молодых, самовлюблённых крыл, худо-бедно научившихся рефлексировать собственное бытие выпускников ВУЗа, ах, соблазнительная конфетка элитной жизни в руке ловкого фокусника-фатума, манит-манит – на-ко-ся, выкуси!.. Насчёт «выкусить» – это после, а тогда – вкушали, зачастую – безоглядно, всеядно. И всё-то мы знаем, и всё-то мы сможем…

Тараненко недавно из Питера. Нейрофизиолог, мечтающий о литературном поприще. А кроме этого – дама, не лишённая чисто мужского интеллекта, претендующая на особую светскость и богемность, легка в общении иногда до бесцеремонности, прирождённый лидер, в любой компании не терпящий конкурентов. А ещё она – морж, что тоже даёт ей дополнительные баллы среди почитателей. В продолжение разговора глубокомысленно молчит. Но вот, по удалении Эльзы, встаёт с насиженного тёплого кресла.

– Федя, ты знаком с нашими надувными друзьями? – рядом с телевизором две надувных игрушки, оставшиеся от хозяев съёмной квартиры – змея и лев. – Познакомься, вот это – наш глистик. А это – хранитель дома, мужчина мужественный, но печальный. Не правда ли, чем-то смахивает на тебя?

– Польщён, польщён, – Федя чуть ли не краснеет, мне даже кажется, что стёклышки его ненаших очков слегка отпотевают от такого беспардонного сравнения – надувной лев, тигр тряпочный, бумажный волк – что дальше? Федя немножко хочет быть значительнее. Помнится, по истечению своего четвёртого курса он с гордостью присвоил себе кличку BAK, в смысле – бакалавр, демонстрируя свою веру в превосходство их образовательной системы, а мимоходом – и некоторую степень смешной наивности. И ещё помним мы, как Федя давал торжественное обещание жене Тане, закреплённое бумагой с подписью, что если через десять лет он превратится в сноба и, прочитав литературные опыты молодых дарований, будет процеживать через губу «забавно, забавно», Танюша ему поставит двадцать щелбанов по лбу.

Это основные персонажи сцены, не считая Брубека и Картасара, что же до остальных – Эльза – подружка Тараненко, романтична, молчалива, даже несколько внешне экстравагантна, хотя часто довольствуется ролью безмолвной тени, снимают совместно этот угол, непонятно, что ещё держит их вместе. Относительно меня… Втёрся в компанию, прижился, просто так не выгонишь, иногда умею интересно рассуждать на общие для всех темы.

– Ах, Федя, совсем забыла, у нас же новость! В мае приезжает моя двоюродная сестрёнка Ольга, из Москвы – Тараненко протягивает фотографию – посмотри, какие глазища! И вообще – оцени внешность – при этом всём ещё и высокая, стройная – (фотографическое изображение мало, лицо и плечи) – ну чем не модель? У нас все такие породистые, – подчёркивает Тараненко, ретушируя факт своей крупнотелости и почти мужской грации.

Мы с Васиным, глядя на фото, оценивающе-восхищённо цокаем языками.

Где-то учится?

Какое-то ПТУ закончила. Двадцать лет, манит дальневосточная романтика, да и я рядом, если что.

Что – если что?

Ну, в начале жизненного пути, нужен старший товарищ и т. д. и тому подобный вздор. Вообще-то она вполне самостоятельная, цену себе знает, рисковая только.

Так когда её ждёшь?

В мае, я уже говорила…

Предоставим нашему милому обществу оставаться дальше в тёплой уютной хрущёвке среди вьюжного февральского вечера, упиваться ненавязчивым трёпом на фоне Брубека, и поспешим в черёмуховый майский вечер. Там, там наша гостья, от предвосхищения лёгкие уже задыхаются в черёмуховом арамате…

Дом на сопке. Обиталище Феди Васина, семейная уютная норка, прорытая на полгода за баснословно умеренную плату.

Привет, что нового?

Как? Ты ещё не слышал? Она уже в городе.

Кто?

Ну как кто? Тараненковская сестра приехала вчера. А сегодня – званый сабантуйчик. Собираемся, пошли прямо сейчас.

А твоя жена идёт?

Нет, – Васин смущённо теребит подбородок, – ну ты же знаешь эту Ленинградскую историю, после неё у Танюши аллергия на Тараненко.