Валерий Лаврусь - Очень Крайний Север. Восхождение

Человек только что побывал под вездеходом, а они его трясут, чудаки!..

Всё у него было нормально, только сильно болела спина. Всем экипажем Юрку втащили в кабину и уложили на скамью, подстелив полушубок. Потом сели и закурили.

– Закурить-то дайте, гады! – голосом умирающего попросил Юрка.

Славка дрожащими руками достал из пачки сигарету, подкурил и сунул ему в рот:

– Ты на хрена из багажника вылез?

– Хотел сани оттянуть, – Юрка затянулся и выпустил дым.

– Э! – Колганов обычно так начинал обращение к людям. – Э! – в этот раз он обращался к механику-водителю. – Я тебе сразу крикнул: «Стой!»… А ты? Гля чего ехал, водила хренов?

– А чё я? Я встал, – у водителя, когда он затягивался, тоже мелко тряслись руки.

Колька потёр лицо руками и повернулся к Славке:

– У нас водка в вагончике есть?

– Была.

– Поехали!

– Сани погрузить надо, – Славка взял перчатки и стал их натягивать. – Ты как? – он смотрел на Юрку. – Твои тётки поубивают меня…

– Шутник, – кряхтя, Юрка попытался приподняться.

– Куда? – дёрнулся Славка. – Лежи!

– Отвали, Слав! Я что: и когда поедем, лежать буду? Мне так все позвонки вытрясет, – схватившись рукой за борт, Юрка подтянулся и сел.

– Ладно, пошли, – Славка с Николаем выбрались наружу. И увязая в снегу и матерясь, стали загружать сани на крышу.

Через пять минут они уже ехали на базу.

Той ночью Юрке приснился сон: лежит он, подвернув под себя ногу, в заснеженной долине, и ему не хватает воздуха. Казалось бы, ему ничто не мешает, но он задыхается и никак не может вдохнуть полной грудью. От этого внезапно накатившего удушья Юрка проснулся – здорово, видимо, его придавило.

Уже через день спина позволила ходить и даже работать, а ещё через неделю Юрка совсем забыл о ней. Впереди его ждала прорва полевых работ, и вездеходы в его северной жизни ещё не раз доставляли ему удовольствие общения с ними. То их нужно было вручную вытягивать из болота, вырубая полгектара леса. (Но это водитель-механик дурак, а вездеход ни в чём не виноват.) То у них на тридцатипятиградусном морозе обрывало «палец» в гусенице. И приходилось махать кувалдой, загоняя новый на место, поминутно меняясь с тем же Колгановым. На морозе быстро сбивается дыхание, и запросто можно получить воспаление лёгких. Но тут уж ничего не поделаешь: в тридцать пять и сталь становится хрупкой. То…

В общем, всякое было.

Но первый опыт общения с вездеходами Юрка не забудет никогда. Да и как тут забудешь, если нет-нет, да и прихватит поясницу – и только укол анальгина может привести в чувство.

Так прошла первая Юркина полевая работа, где он близко – можно даже сказать «по-семейному тесно» – познакомился с вездеходами. Так начался его Крайний Север, который растянется на долгие годы.

Пройдёт совсем немного времени, и Он, этот Крайний Север – станет Юрке родным и понятным. Но тогда, в первый раз, Север показался ему жёстким, негостеприимным, даже жестоким! И сразу захотелось уехать. Но Юрка остался. Не потому что геройствовал, просто некуда было возвращаться.

Колька Колганов был Настоящим Геологом.

Выпускник геологоразведочного факультета Тюменского «индуса» (индустриального института), он даже женился на географичке. Варю он встретил на Полярном Урале, где работал первые годы после института на разведочном бурении. А она туда приезжала на геологическую практику, как учитель географии. По возрасту Колька на два года младше Ярослава Серова – значит, на двенадцать старше Юрки. В восьмидесятых он работал в Тюмени в Центральной аэрокосмогеологической партии, а в 88-м, по приглашению космонавта, переехал в Северный. В Тюмени Колька ютился с семьёй в комнатёнке в малосемейном общежитии. Правда, и семья у него была небольшая: Варя и сын Сашка. (Уже в Северном к семье присоединилась кошка Муся).

В Северном Кольке пообещали квартиру. Пообещали и дали.

С Николаем Юрка познакомился в первый же трудовой день. Был Колганов невысокого роста, сухой, крепкий, с длинными чёрными волосами, всклокоченной бородой, в неизменных квадратных очках на утином носу. Очки эти у него постоянно ломались – он их чинил, они опять ломались, он их опять чинил. На вопрос: «Колганов, ты когда уже себе новые очки купишь?» – он неизменно отвечал: «Щас! Я на права в них сфотографирован!» У Кольки были «Жигули» – ВАЗ 2101, «копейка», по тем временам: ещё та машина!