Валерий Лаврусь - Очень Крайний Север. Восхождение

По профессии Колька геолог, по специализации – геоморфолог и аэрокосмогеолог. Знающие люди говорили, что Колька – светлая голова, талант и что ему нужно защищать диссертацию, но сам Колганов, сплёвывая сквозь редкие зубы (многих после Полярного Урала у него недоставало) – говорил, что он человек не научный, а практический. А практик он был… о-го-го! В Аэрокосмогеологии его прозвали «Кулибин».

По-настоящему Колганов даже не работал в аэрокосмогеологической партии – Колька в партии жил. А после того, как партия получила новое здание, так и вовсе туда перебрался.

Был по характеру Колька балагур, чудила и выпивоха, знал бесконечное множество деревенских историй и случаев из жизни буровых Полярного Урала, и травил их с удовольствием под водочку и солёную рыбку.

– Народ на буровых глубокой разведки, на Полярном – своеобразный. Вахтовики. И не по месяцу-два, как здесь, а по полгода и больше. Были они у нас из Белоруссии. Жили, пока не отбурится скважина. А бурили такие скважины у чёрта на куличиках – ни тебе городов, ни посёлков. На сотни километров голимая тундра. Двадцать-тридцать человек на полгода, и только радио. Почище любого звездолёта! В основном, конечно, мужики, но три-четыре женщины в коллективе всегда были. Кухонные работники, поварихи там… тоже из Белоруссии.

«Прахади, не задёрживай!» – они на раздаче так подгоняли.

За полгода весь коллектив сплачивался и становился родным. Через этих тёток. Там такая ротация происходила. Сами они друг дружку потом называли «сястра». «Сястра, подай хлеба!», «Сястра, налей чаю!»

Хоть там и была ротация, всегда находились признанные авторитеты из мужиков. Работал у нас один тракторист, Сенька Лукашевич. Поварихи говорили про него просто: «Лучше Сямёна никто не яб… т!» Простой народ… Простые нравы. Такие вот… «Прахади, не задёрживай!»

Кроме рассказов, Колька был неистощимый кладезь афоризмов. Вся партия за ним повторяла: «Насрать, как говорила моя сестра Раиса». Юрка долго думал, что у Коли и правда есть сестра Раиса.

И всё бы хорошо… но имелся у него один недостаток, который, впрочем, по тем временам не вызывал ни у кого особого неодобрения. Колька любил выпить. Где бы ни собиралась компания: в гараже ли, у Серовых ли в радиолокационной, в холле – всё равно. Достаточно достать бутылку спиртного и поставить её на стол – через пять минут появлялся Николай. Как он чуял – загадка природы! Но он не был халявщиком. При наличии денег Колька проставлялся легко и непринуждённо: угощая всех (правда, потом раскручивая на продолжение).

Юрку с Колей кроме работы – первые два года Юркиного полевого стажа Колганов выезжал практически на все полевые работы – связывало ещё и то, что Колька стал молодому Серову негласным наставником, старшим товарищем, а в общем – другом.

А началось это в мае 90-го.

Юрка тогда только два месяца, как переехал из Самары и маялся семейными проблемами. В кратком пересказе дела у него обстояли так:

Летом 89-го он отправил семью в Крым, а сам неожиданно влюбился в студентку Аню. И к ноябрю оказался в цугцванге, из которого брат пытался выдернуть. Любовь она… В общем, бывают крайне болезненные состояния, при которых жить без любимого человека просто невозможно. Совсем! Хорошо, если это взаимно и человек свободен. А если нет? Тогда возникают проклятые любовные треугольники… квадраты… дьявольские многоугольники… С Юркой приключилась та же беда. Сбежать-то он сбежал, но окончательно решить ничего не мог. С одной стороны, семья – Соня с пятилетним Владом, с другой – Аня. Надо было решать, кого везти на Север. Надо. Но никак не мог Юрка взять и вычеркнуть из жизни кого-нибудь! Не мог. Ища поддержки, Юрка писал маме, но та одёрнула: «Сына хочешь бросить? Знать тебя не желаю!» Старший придерживался того же мнения. С братом у него вообще состоялся неприятный разговор, Славка назвал Юрку «безответственным маменькиным сыночком, хлюпиком и интеллигентским сопляком, неспособным принимать решения». Юрка взбеленился и наперекор всем написал Соне письмо с просьбой дать развод. «Принял решение». Соня развод дала. Но тут не выдержала Аня: «Я тебя не держу… Не хочу быть разлучницей… Возвращайся к семье!»

Всё окончательно запуталось…

С тяжёлыми мыслями и сердцем ехал Юрка куда-то в район Сутормы: в грязь, в снег, в распутицу. Погода в мае ещё холодная, и снéга кругом – ещё горы.

На базе аэрокосмогеологи поставили палатку, печку и стали готовиться к завтрашней работе. Юрка в этих приготовлениях участия не принимал: на тот момент его «никакая» квалификация позволяла болтаться без дела. Под предлогом поиска агатов – была такая страстишка в Северном: осколки сердоликов и агатов в песках собирать – он ушёл в лес. Прихватил верёвку покрепче и ушёл. Решение принимать…