Николай Ободников - Хранитель Урожая

Ей ответили свист чего-то всасываемого и предсмертный женский вопль. И в ту же секунду Харгитси увидела сражавшихся. На заляпанном кровью сером песке, под нескончаемой вереницей лилово-неоновых молний, настороженно замерли незнакомец в зеркальной маске и одиннадцать нападавших. Двоих лежавших в луже собственной крови Харгитси не считала.

Незнакомец стоял в странной пружинистой позе, широко разведя руки в стороны. Харгитси с невольным интересом посмотрела на его кисти, в одной из которых был окровавленный клок золотистых волос. Кисти незнакомца, как и его маска, были словно покрыты жидким зеркалом, отражения в котором медленно и тягуче перемешивались.

Харгитси невольно вздрогнула: оставалось только догадываться насколько сильно этой «зеркальностью» было поражено тело незнакомца. Она мимоходом оглядела его: под распахнутым черно-фиолетовым плащом на незнакомце была темно-синяя рубашка с серебристой жилеткой, за которыми шли мятые брюки и легкие, удобные ботинки.

«Одеваешься совсем как твой отец», – тепло подумала Харгитси, прежде чем оглядеть его соперников, а точнее, соперниц.

Ими оказались плотно сбитые девицы с дымящимися глазницами. Их полуобнаженные тела были щедро усеяны светившимися символами, в которых Харгитси с отвращением узнала ненавистный ей дом Яраги. Девицы были безоружны, но их крючковатые пальцы словно танцевали, рисуя в воздухе лепестки роз.

– Эй, шавки! – задорно крикнула им Харгитси. – Идите сюда, и я вам еще и ваши вялые прелести вырежу!

Пустые глазные впадины как один посмотрели на Харгитси.

– Ридда-а-а! 2 2 «Отступница!» – донеслось нестройное рычание. – Кетаре Хадди! 3 3 «Преступившая Закон!»

Рты девиц безобразно открылись, и оттуда изверглось тошнотворное песнопение, от которого незнакомец в зеркальной маске упал на колени, обессиленно опустив руки. Из ушей незнакомца тоненько заструилась кровь.

– Блуда дочери! – злобно бросила Харгитси, взывая к своей силе.

На кончиках ее острых пальцев возникли светящиеся оранжевые шары, больше похожие на икру исполинской рыбы. Шары стали перекатываться по ее ладоням, разрастаясь, лопаясь и появляясь вновь.

Песнопение тотчас оборвалось, сменившись стонами наслаждения и истошными воплями. Откровенные тела безглазых девиц окутала огненная пена, состоявшая из множества подобных шариков, искривлявших сейчас межклеточное пространство в их плоти. Во все стороны тут же полетели кроваво-влажные лохмотья. Спустя несколько секунд всё закончилось.

Харгитси, безразлично ступая по мелкой мясной кашице босыми ногами, подошла к незнакомцу и помогла ему встать.

– Вот же суки визгливые, – растерянно пробормотал незнакомец, мельком взглянув на свою кровь из ушей. – Еще и контуженные на передок!.. С-спасибо… Ты… Я тебя знаю?..

– Конечно знаешь, Вархириус, – сдержанно ответила Харгитси, с трудом подавляя радость.

Изумление и понимание того, кто перед ним стоял, отразилось в серо-голубых глазах Вархириуса. Харгитси внимательно посмотрела на его маску, выполненную в форме бесстрастного лица, чьи молчаливые контуры пересекал длинный шрам: ее поверхность будто жила собственной жизнью, искажая и переплетая в себе все доступные отражения.

Вархириус непонимающе взглянул на клок волос, всё еще зажатый в его ртутно-зеркальной руке.

– Дрянь! – с чувством сказал он и отбросил свою добычу.

– Сколько временных потоков ты пересек? – нахмуренно поинтересовалась Харгитси.

Вархириус озадаченно пригладил свои взлохмаченные темно-русые волосы, случайно размазав по ним кровь из кровоточащей ссадины на затылке.

– Не знаю… – сказал он. – Или сотни, или один, но с прибабахами. Как-то так…

– Это твой последний путь, не так ли?

– Да… – отвел взгляд Вархириус. – Да! Да! Я сделал это! – неожиданно заорал он. – И это был единственный способ прекратить весь этот долбаный цикл моих смертей! Иначе бы это повторялось бесконечно!

– Я не осуждаю тебя, дана 4 4 «Мой сын». , – мягко остановила его Харгитси. – Что это? – Она подняла выпавшую у Вархириуса окровавленную пачку сигарет. – «Табачный завод Лавила»? – с трудом прочитала Харгитси сквозь красные потеки.

– Трофей, – объяснил Вархириус и пошатнулся. – Где… где я?

– А ты не знаешь? Ты у истока своих злоключений, дана.

– Какая еще, к черту, «дана»? – не понял Вархириус. – Где Бивид? Где эта сука?! – И он яростно обернулся, чуть не упав при этом.