Сергей Данилов - Сезон нежных чувств

Что ни говори, умеет Бабушка пестовать истинные таланты!

Списки поселённых в общежитие висели в холле рядом с дверью коменданта. Поставив чемодан на пол, Юрик долго в них вчитывался, однако, несмотря на все старания, своей фамилии обнаружить не смог. Это обстоятельство так его удивило, что он даже не заметил старосту группы Белочкину, которая проходила мимо.

– О, здорово, – сказала Белочкина. – Сегодня приехал?

– Здорово. Только что с вокзала.

– Слышал, Соню Меламет отчислили?

– Слышал. Жалко Мармеладку. Не сложилось у нее с матанализом.

– Ну, да, во втором семестре вообще на занятия перестала ходить.

– Полянская из библиотеки не вылезала. Что толку? Горе от ума называется. А может, просто не судьба. Колю Артемьева отчислили, а какой дисциплинированный парень был… Нет, если уж не везёт, то не везёт. Вот нынче и я вылетел.

– Да ты что? Почему? Ты же всю сессию на пятёрки…

– Пока только из общежития – в списке поселённых отсутствую…

От коменданта выпорхнул замдекана Хвостов с кипой бумаг в руках:

– Что, Бармин, нет тебя здесь? Вот надо же умудриться быть круглым пятёрочником и общагу не получить! – отчего-то развеселился он, безбрежно улыбаясь тонкими губами, хотел что-то ещё добавить ехидное, но Юрик кинул на него сверху вниз хмурый взгляд и, как бы не найдя ничего интересного в искрящемся радостью лице замдекана, отвернулся.

Белочкина принялась изучать списки.

– Точно, нет. Конечно, на втором курсе не всем дают общежитие, но я думала, уж кому-кому, а тебе койко-место гарантировано. Погоди, а в моих стипендиальных списках ты есть. Вот, смотри, повышенная, пятьдесят рублей.

– Прибавка в десять рублей с учетом платы за частный угол нечто вроде бесконечно малой величины: никто не пустит на квартиру за десять рублей в месяц, таких цен просто нет в природе.

– А раньше что думал? – рассердилась староста. – Я тебе сто раз говорила: место в общежитии деканат дает за общественную работу, а за учебу добавляют стипендию. Ты, кстати, подумай, какую нагрузку возьмёшь в этом году.

– На третьем курсе тоже не всем места в общаге будут давать?

– Только у первого и пятого курса стопроцентное поселение.

– Хорошо, подумаю. Ладно, надо идти искать квартиру. В принципе, ничего страшного: двадцать рублей пойдёт на жилье, тридцать останется на пропитание. Можно протянуть зиму, если не шиковать и не завтракать.

– Есть куда вещи поставить?

– У тетки брошу.

Белочкина глянула на Бармина с удивлением и укором:

– Ой, была бы у меня тетка здесь, ноги бы моей в общаге не было!

Он подхватил чемодан и отправился к тёте Лизе в её однокомнатную коммунальную квартиру с общим коридором и кухней на три семьи. Обычно весёлая и громкоголосая Лизонька сразу загрустила, подложила ладонь под подбородок, вздохнула длинно-прерывисто: «Охо-хо-хо-хо-хонюшки», покачала продолговатой головушкой в завитых на бигуди редких кудряшках, пригорюнилась тому, что племянник остался без места под солнцем. Неунывающий теткин сожитель, бывший милиционер дядя Василий, пригласил к столу, чем бог послал, но Юрик вежливо отказался, сказав, что бегать по городу надо засветло. И действительно, ему прямо не терпелось побыстрее обустроиться, найти свой угол в городе, раз и навсегда покончив с неприятным квартирным вопросом, ибо ощущение бездомной неприютности вызывало противную неуверенность в завтрашнем дне, от которой жалобно сосало под ложечкой.

Поиски решил начать в непосредственной близи от университетской рощи: сразу за общежитием, стоит пересечь трамвайную линию, начинались кварталы деревянных двухэтажных черных от времени домов, срубленных в начале века.

«Хорошо бы найти недорого», – думал он, стучась в первые попавшиеся двери. Отворила старуха доброго свойского вида.

– Чего тебе, молодой человек?

– На квартиру не пустите, бабушка?

– Да нам самим места нет, как вши на гашнике толчёмся. А кто тебя послал?

– Никто, я сам хожу ищу.

– Студент, что ли?

– Студент второго курса университета, – как можно солиднее представился Бармин.

– Вот что я тебе скажу, милок, в нашем доме никто койки не сдает, а показать, где сдают на нашем квартале, – покажу. Почто не показать хорошему человеку?

Она вышла на крыльцо, затянула крепче платок на подбородке.

– Ты это, вон к тому дому сходи, наискосок через один, там спроси да в окошко то, крайнее постучи первого этажа с того угла. А если там не сдают, тогда все, на нашем квартале нигде больше нет, даже и не ходи, сам не мучайся и людей не мучай.