Наталья Бочка: Жёлтый билет. Три жизни, три дороги, три судьбы…

Аделина подняла глаза и спросила:

– Но куда же я пойду?

– Это – мне совершенно всё равно. Я только ставлю вас в известность.

Было понятно, что она приехала лично посмотреть на ту, что столько лет держала её мужа в прочных объятьях лёгкого помутнения рассудка. Пришла понять, отчего он, точно заговорённый, шел сюда за всяким лишним разом.

– Ещё, я прошу вас покинуть этот город. Для того, чтобы честное имя моего мужа не было связано с какими либо подробностями вашей личной жизни.

– Но я не собираюсь…

– Это вы сейчас не собираетесь, – осекла женщина, – а пройдёт немного времени и вам покажется всё таким простым и смешным. Начнёте трезвонить на всех углах. Будете с каждым следующим обсуждать предыдущего, – она говорила это с какой-то внутренней горечью, словно выталкивала из себя то, что совсем ей не хотелось говорить.

– Не нужно мне говорить это, вы не правы.

Женщина, посмотрела на Аделину и немного вроде сбавила тон:

– Хорошо если я не права. Прощайте. Надеюсь через неделю вас тут не застать. Иначе придётся вызывать полицию.

Она вышла.

Когда Луиза в плохой одежде, насквозь пропитанной запахом дешевых трактиров, попала в этот необыкновенной красоты дом, то сначала испугалась. Не от красоты и роскоши, что тут царила, испугалась тому, что прогонят, да ещё изобьют в придачу. Но так не случилось и в наблюдательном взгляде мадам, Луиза, хоть и была не слишком умна, но всё же распознала заинтересованность.

– Давно ты на улице? – спросила мадам.

– С позапрошлой зимы, – произнесла Луиза.

Мадам прищурилась, она как будто искала в лице девушки какие-то признаки или особенности.

– Покажи паспорт, – потребовала мадам.

Луиза порылась в узелке и достала грязную книжицу. Женщина глянула на неё и взяла двумя пальцами. Открыла, пролистала, потом вернула книжицу и сказала:

– Пойдёшь в участок. Не бойся, – поспешила она добавить, увидав испуг на лице девушки, – скажешь, что пришла от Агнессы. Там тебя примут очень вежливо, ни кто не скажет, ни одного плохого слова. Поверь мне. И не бойся.

– Но полицейские могут прогнать меня, – перебила Луиза, – они всегда так делают.

– Не прогонят, ели ты скажешь, что я тебя прислала, – запомни только что нужно говорить. После участка пойдёшь по этому адресу – это баня. Деньги у тебя есть?

– Есть немного.

– Значит, сходишь в баню. Через несколько дней в полиции получишь документ, и потом только ты можешь сюда вернуться.

Луиза сделала всё как ей велели.

Первые месяцы жизни в борделе, складывались не просто. Она всё время делала что-то не так и раздраженные клиенты жаловались хозяйке. Но после того как Агнесса приставила к Луизе опытную Сюзанну, которой на вид было уже около тридцати пяти, дела у Луизы пошли более-менее хорошо.

Конечно, не всё сразу давалось. То, что в уличной науке хорошо, в борделе не приветствуется. Рамки, в которых Луиза привыкла работать на улице, значительно расширились и довольно скоро она начала работать наравне остальными, более опытными девушками. Когда это стало происходить, Луиза почувствовала в себе неуёмную тягу к ремеслу и через небольшой промежуток времени, в чём-то, стала даже превосходить некоторых девушек. Хозяйка удивлялась, такой странности Луизы, но и поощряла.

Здесь в этом доме, Луиза впервые увидала танцующих девушек. Одна в своей комнате она старалась повторять их движения. Всё, что она повторяла за другими, получалось у неё во стократ лучше и грациознее. Всё, что познавала, делала так, как ни кто другой.

При всём этом редкая неразговорчивость и некоторая даже отстраненность совсем не добавляли ей симпатий среди девушек. Они перешептывались и смеялись. И конечно завидовали. Ели бы не своеобразные таланты, не было бы у неё и покровителей. Но сама хозяйка, глядя на все эти странности, часто приструняла тех, кто выказывал Луизе недовольство.

Совсем не просто так, делала это Агнесса, а только лишь потому, что видела в Луизе золотую жилу. Ещё при первой встрече сумела разглядеть в ней наивную замкнутую натуру с уникальными возможностями уникальной женственной. Агнесса понимала, что Луиза инструмент, который в её умелых руках заиграет лучшую мелодию, чем другие. Она увидала в этой грязной, плохо пахнущей девушке самую суть профессии и почувствовала то, что сможет сделать она, эта странноватая и дикая Луиза. Хозяйка борделя знала, как извлечь пользу из этих всех странностей.