Леонид Канашин - Занимательное любвоведение. Повести и рассказы

Маня забилась в истерике, осознав, что они разорены. Гриня бестолково хлопотал около неё, бормоча, что он всё отыграет в ближайшие же дни, сам, однако, в это не веря. Потом он сделал панический звонок её брату. Пётр сказал, что он сейчас к ним приедет, что в милицию лучше не обращаться, так как проку всё равно не будет. Этот совет как раз и натолкнул Гриню на мысль, что с обращения в милицию и следовало бы начать. Он начал туда звонить, но «02» всё время было занято. Уверив Маню, что милиция вмиг поймает подлых воришек, он вызвал такси и поехал в ближайшее отделение.

В милиции, вместо того, чтобы по горячим следам организовать поимку похитителей, сонный лейтенант подверг Гриню нудным расспросам: кто он такой, на каком основании живёт по этому адресу, откуда у него такие деньги, кто проживает вместе с ним в этом доме, где находилась его сожительница Мария Лескова в момент совершения кражи и тому подобное… В конце концов Гриня сказал, что он передумал подавать заявление, и уже по свету поехал домой.

Там его ждала новая пропажа – теперь исчезла Маня. Повсюду в доме были видны свидетельства её спешных сборов, а на столе в гостиной лежала записка.

Маня писала, что, несмотря на безумную её любовь к нему, в нынешнем их положении верность – совершенно излишняя и глупая добродетель. По совету брата теперь она возьмёт на себя заботу об их счастье и благополучии, потому что она не представляет себе, как они смогут сохранить свою любовь, если будут жить в нищете и голоде. Она просила Гриню не совершать никаких опрометчивых действий и не искать её, пока не получит известий о ней от Петра. Гриня тут же начал звонить Мане на мобильный, но он был отключен… Не отвечал и телефон Петра.

Трудно описать чувства, которые охватили Гриню. Он был убит горем, он был взбешён, он страдал от нестерпимой ревности, он, как никогда, ненавидел свою Маню и… любил её. Утомившись от переживаний, выпавших на его долю за последние часы, он, не раздеваясь, свалился в постель и заснул.

Гриня проснулся в три часа пополудни, и сразу весь ужас постигшего его несчастья снова завладел им. Он решил немедленно ехать к Петру и без всяких объяснений убить на месте этого негодяя. Едва он собрался выходить из дома, как Пётр Лесков явился сам. Гриня схватил с каминной полки увесистую бронзовую статуэтку и со словами «прощайся с жизнью, подлый сутенёр!» бросился ему навстречу.

«Гриня, – спокойно сказал Пётр, даже не пытаясь защищаться, – убей меня, но сначала всё-таки узнай хорошие новости, которые я тебе принёс».

«Говори, – вскричал Гриня, – но знай, что бы ты не сказал, это не спасёт тебя от смерти, ублюдок!»

«Хорошо, хорошо… – согласился Пётр, удобно располагаясь в кресле. – Вот послушай… Есть один очень достойный человек, я как-то о нём упоминал, он положил глаз на Маню, когда она ещё жила с Ковалёвым, и его люди, зная, что я её брат, тогда выходили на меня с очень выгодным предложением… Сегодня я устроил совместный обед Мани с этим господином в его особняке в Жуковке, кстати, недалеко отсюда. Да зачем скрывать? Это депутат Каипов! Слышал о таком?.. Это не просто депутат, это сказочно богатый депутат! Вдовый!.. Правда, уже в солидном возрасте, но для нас ведь это неважно, не так ли?.. Так вот, сегодня Маня за обедом так его очаровала, что он решил с ней не расставаться! Он пообещал ей очень приличное содержание, а также в полное распоряжение особняк, где мы обедали, со всей прислугой. Я намекнул ему, что в связи с переездом у Мани возникнут немалые затраты, и Каипов, представь, сказал, что Маня сегодня же получит десять тысяч долларов для компенсации этих расходов… Так как я никогда не бросаю друзей в беде, даже несмотря на их чёрную неблагодарность, – тут Пётр покосился на статуэтку в руках Грини, – я решил не останавливаться на достигнутом и сообщил Каипову, что у Мани есть некоторые обязательства перед семьёй: на ней лежит забота о младшем брате, она не может оставить его одного без средств к существованию. Каипов сказал, что это не проблема, пусть ребёнок, то есть ты, Гриня, также живёт в особняке и находится на полном его содержании. Он хочет сегодня же с тобой познакомиться и ждёт нас к ужину… Теперь можешь меня убить, неблагодарный мой младший братишка!»

Гриня, с трудом сдерживавший себя во время монолога Петра, по окончанию его пришёл к выводу о необходимости отложить казнь на некоторое время. Он подумал, что только с помощью Петра можно встретиться сегодня с любимой, чтобы попытаться отговорить её от гибельного шага. От одной только мысли, что уже сегодня его Маня окажется в постели с этим толстомордым депутатом и старый потаскун водрузит на его хрупкую и нежную крошку своё жирное тело, он едва не терял сознание.