Вахид Чеменли - Я выбираю жизнь

(стихи без рифмы)

Там, в раю ангелы за каждое доброе слово, за каждые добрые поступки, сажают деревья с атласными листьями, для Вас…

Поберегите их…

За каждое недоброе слово, за каждый недобрый поступок, осыпаются листья, чахнут ветки, гибнут посаженные Вами деревья.

Поберегите их…

Дымит костер из осенних листьев.

Интересно, зачем их сжигают?

Может быть это и нам намек?

Неужели за все, все ровно на костер?

Сижу и молчу…

Догорают осенние листья.

Сейчас останется черный пепел…

Интересно, покаялись ли они?

Может быть и мне покаяться…

Пока не на костре,

Пока есть время…

Когда человек кается должен стать на колени.

Каюсь… так и не понял Тебя… Твою Суть не понял.

Говорю, что Ты есть, но всегда надеюсь на свои силы.

Говорю незлопамятный, но помню все…

Говорю терпеливый, но ждать Твоего суда нет терпения…

Говорю не жадный, но хочу иметь все…

Говорю независтливый, а сам оглядываю по сторонам…

Говорю не сплетник, а сам не упускаю случая обвинять…

Ведь не судите, – сказал Ты…

Каюсь, каюсь…

Где твой алтарь, о Боже?

Нет, мне алтарь нужен.

Люди должны увидеть, что я каюсь.

Мои слезы ведь не для тебя, о Господи, а для них, пусть видят, что я с тобой.

А с Тобой ли я?

Если есть «я», значит Ты еще далеко.

Я сперва должен уничтожить это ненавистное «я»…

Каждый умирает в одиночку!

Иногда советы тоже так надоедает.

А есть ли кто, чтобы слушал советы?

И каждый спасается тоже в одиночку.

Когда то посылали людей на костры и считали, что совершают справедливости.

До чего коротки память людей…

Каждый в мире считает себя правым, но от этого не уменьшается жесткости в мире.

Опять же убивают, считая, что совершают справедливости.

Мудрые наши отцы не напрасно сказали, что спасение утопающих дела рук самих утопающих…

Что можем сделать мы, простые люди?

А ничего…

И это жестокая правда, что простые люди не могут изменить ход истории.

А если изменяют, то проверьте, не на лучшую сторону.

Что же делать?

Нам бы, пишущим братьям сказать увиденное, но сказать честно, не уклоняться на одну или на другую сторону.

Увы и это нам не по плечу…

Откушенную Луну сразу заметил. Весело качалась она между белыми облаками.

– Привет, тихо сказал я, чтобы не разбудить спящих!

– Привет, ответила Луна, и улыбнулась беззвучно.

– Тебе оттуда виднее, что творится в мире?

– Все хорошо, все тихо, все мирно…

– Ты хочешь сказать, что на Земле все хорошо? И даже нет войны, нет лесных пожаров, нет людей заплаканными глазами, нет обманутых, нет обиженных?

Дорогая, ты шутишь со мной?

– Понимаешь, отсюда так мелко выглядят человеческие проблемы, что о них и говорить не хочется…

– Отсюда ты тоже выглядишь красиво. Светишь, блестишь, а сама без воды, без еды, без воздуха…

– А кого волнует чужие заботы? Вон, на Земле сколько голодных, бездомных…

– А как будет сегодня, хотя бы сегодня будет спокойно на земле?

– Будет, как всегда, сказала Луна и скрылась за облаками.

Я всю жизнь тебе посвящал стихи…

Помнишь, написал, что, если обещаешь, что придешь, подожду всю жизнь, только когда – то приходи.

Беру свои слова назад…

Стоит ли ждать? Порою не мы, а время властвует над нами.

Отчуждение подкрадывается незаметно.

Пока говорим тем же голосом, но смотрим чужим взглядом.

Всегда первыми выдают глаза.

Они смотрят по сторонам, избегая встречных взглядов.

Отчуждение чувствуешь сердцем, когда она еще рядом, и тебе кажется, что совершаешь подлость в отношении к человеку еще любящего тебя, но даже не догадываешься, что